Любовь нельзя купить
Шрифт:
Тесс была тронута столь удивительным великодушием. Она поклялась, что в следующий раз, когда придет в церковь, не будет такой циничной.
— Вот почему я была только рада предоставить шанс кому-то другому, передать благорасположение.
— Не знаю, как и исправиться, — сказала Тесс.
— А ты уже это сделала, — ответила Хитер. — Ты ходишь на занятия за свой счет, чтобы приобрести знания, держишься за это, проводишь уроки. Женщины вполне довольны твоими занятиями.
Тесс разогнула
— Надо бы с благодарностью пожать твою руку. Знаешь, теперь, когда все открылось, мне стало гораздо лучше. Так ужасно было притворяться перед тобой.
— Тесс, можно я спрошу тебя кое о чем, раз уж мы в таких доверительных отношениях?
— Ну конечно, — сказала Тесс. — Все, что угодно, лишь бы только сменить тему!
— Тебе не показалось, что Джерри был немного не в себе в четверг?
«Лучше бы не менять тему, — подумала Тесс, — пусть я окажусь в центре грязной, унизительной для меня истории, которая выставляет меня в дурном свете, только бы Хитер не задавала этот вопрос». Пока Тесс пыталась сформулировать тактичный ответ, Хитер продолжила:
— Вообще-то, если честно, не только в четверг. Уже пару недель, как наши отношения стали прохладными. Может, из-за того, что он сделал предложение? Ты ведь знаешь, как бывает с мужчинами — сначала вне себя от грядущей свадьбы, потом у них холодеют ноги, как только перспектива становится реальностью.
— Наверное, тебе это только показалось, — предположила Тесс.
Она чувствовала себя ужасно виноватой, особенно потому, что Хитер была так добра к ней.
— Я так не думаю. Во время танцев он был совершенно безразличен ко мне. Разве ты этого не заметила?
«Да как я могла? — подумала Тесс. — Я была слишком занята мыслями о его заверениях в любви».
— Было бы неплохо, если бы я поменьше думала о нем, — продолжала Хитер.
— Но тебя же не станут судить за то, что ты не сдержала слово! — непринужденно, как ей казалось, сказала Тесс.
Хитер непонимающе посмотрела на нее:
— Что? Ах да, я вовсе не считаю, что должна непременно выйти за него, раз уж обещала. Но я думаю не только о нем. Мне кажется, я беременна.
— В последние сутки я ни о чем другом и не думала, — сказала Тесс мужу в тот же вечер.
Макс сглотнул. Он понимал, что будущее их семьи в ее руках.
— И что же ты решила?
— Я на все согласна, мы продадим все, включая мое «кольцо вечности», но при одном условии.
— Каком? — спросил Макс.
— Попробуем завести еще одного ребенка.
— Это невозможно, — не задумываясь, ответил он. — Подумай, через что нам пришлось пройти за все это время. Нас это почти уничтожило, особенно
— Я готова на все. Ты будешь так занят своим новым делом, что тебя это не очень и коснется.
Максу было не по себе. Он не знал, откуда это исходит, но чувствовал, что Тесс решилась. К тому же у него не было выбора. Последующую жизнь он распланировал таким образом, что Тесс будет поддерживать его в решении начать еще одно дело, рискнув последним пенсом.
Она не знала о других долгах, которые он держал в тайне. Но и на это у него были планы. Он договорился со своими новыми партнерами, что небольшой процент его доходов будет переводиться на отдельный счет. Он использует эти деньги, чтобы рассчитываться с кредиторами. Если на это уйдет та часть его жизни, когда он еще будет работать, значит, так тому и быть. Он чуть не радовался такой перспективе. Это что-то вроде епитимьи, которую он наложил на себя.
— Хорошо, — тихо произнес он. — По-моему, задумка не очень хорошая, но если ты готова поддержать меня в моем новом деле, то я поддержу тебя… в этом.
Они не поцеловались, не обнялись и ничего не сделали для того, что, по мнению Макса, должно последовать за соглашением, неразрывно связавшим их жизни с этого времени.
Тесс протянула ему «кольцо вечности», и договор был заключен.
15
«В это воскресенье все по-другому, — думала Тесс. — Мы с Максом сегодня более терпимы друг к другу. И все друзья на этот раз с нами. Кроме Тима».
У Грэма был такой же потерянный вид, как у Макса неделей раньше.
— Привыкнешь, — уверил его Макс. — Просто делай то же, что и другие.
— А они здесь не поют о мире, держась при этом за руки? — спросил Грэм.
— Надеюсь, нет, — шепотом ответила Фиона. — Терпеть не могу брать за руку незнакомого человека.
— На прошлой неделе этого не было, — сказал Макс.
У Милли был такой вид, точно она находилась под наркотиками. Она сидела и читала бумажки, прикрепленные с задней стороны сидений. Двое ее детей делали бумажные самолетики и целились ими в купель. Двое других надорвали пачку мюсли и принялись жевать хлопья и бросать их в каменных ангелов, украшавших колонны.
Громкая музыка огорошила всех. На прошлой неделе она не произвела такого впечатления на Тесс и Макса. Макс даже принялся подпевать, не принимая участия в церковном действе, разумеется, поскольку опасался привлечь всеобщее внимание своим ростом и неуклюжестью. Но к пению он присоединился с удовольствием и даже попытался изобразить несколько восторженных возгласов.
— Ты уверена, что это нормальная церковь? — шепотом спросил Грэм у Фионы. — Уж слишком у всех счастливый вид.