Любовь по правилам и без
Шрифт:
А я не такой. Я обычный человек, но вынужден был соответствовать. И в Наташе я увидел ту, на ком можно сорваться, наконец.
Сорвался. И всё потерял.
Развод.
— Ну что ты молчишь? — трясет меня Наташа, схватив за рукав пальто. — Всё Настю вернуть хочешь? После того как она нас увидела? Её же вывернуло, ты в курсе? Выбежали они с Катей из квартиры, ты за ними, а я следом. Смотрю — рвота. После такого она к тебе вернется? Её от тебя тошнит, меня — нет. И я…
— Заткнись.
— Ненавидишь
— Наташ, — лифт остановился, но я должен сказать это несмотря на отвращение к этой женщине, — ты прости меня. За всё прости, ладно? Ничего у нас с тобой не будет больше. И к Насте не лезь.
— Будешь её возвращать, значит?
— Буду.
— Любишь?
— Люблю. Пока, — я вышел на своем этаже, и с трудом вспомнил номер собственной квартиры.
Как вернуть жену? Нужно снова поговорить с ней. Только не назначать встречу, а приехать внезапно. И с Катей пора отношения налаживать, по дочке я скучаю безумно.
Может, Котька мне поможет? Должна помочь, она же папина дочка.
И Настя должна передумать! Обязана! Да, я ошибся, предал, обманул, тысячу раз да! Но кто в этой жизни не ошибался? Теперь-то я не допущу подобного, никаких других женщин, только жена.
Бывшей женой Настя не станет.
— Пора «включать» юриста, — я включил холодную воду, и она привела меня в чувство.
В зеркале я увидел не развалину, которая выползала из офиса, и не сломанного стареющего мужика, что ехал в лифте с бывшей любовницей. В зеркале я увидел самого себя.
Я проснулся, наконец.
Написал партнеру, раскидал дела, поужинал, и лег спать. Впервые за долгое время я заснул сразу же, бессонница меня не мучила.
А утром я доехал на такси до парковки, пересел в свой автомобиль и поехал к жене и дочке.
27
— Ну вкусно же, вкусно? — Катя заглядывает в лицо Егора, настырно требуя ответ. — Мы с мамой сами готовили!
Егор улыбнулся, кивнул и сделал еще глоток чая. Он слишком хорошо воспитан, но мне немало лет чтобы просечь притворство — наш чай Егору не по вкусу. Да и не чай это, а сплошные приправы, я сама такой только перед Новым Годом пью из-за аромата корицы.
— А давайте я вам еще налью?
— Ммм… еще? — Егор протянул кружку дочке, но я сжалилась над мужиком.
— Кать, беги одевайся, мы же на прогулку собираемся. А чай успеем еще попить.
Дочка надулась, вышла из кухни. Остановилась у лестницы, и поманила меня:
— Мам, можно тебя?
— Что? — подошла я к ней.
— Будь приветливой. Вот что ты дяде Егору чая пожалела?
— Яйца курицу не учат!
— Мам!
— Кать, у нас кружки поллитровые. Егор — большой мужчина, конечно, но литр чая — это даже для него слишком с самого утра.
— Понятно. Но все равно это было невежливо, — задрала дочка нос, надо же, воспитательница мелкая.
Катя начала подниматься по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и я крикнула:
— Колготы не забудь надеть! И носки сверху.
— Мам, не позорь меня, — топнула ногой дочка, и убежала, а я мысленно потерла руки — так тебе, Котя, потому что нечего маму воспитывать!
Вернулась на кухню я с твердым намерением предпринять то, что всё исправит. Подошла к Егору решительно, и…
— Эмм, а может, и правда еще чаю налить? — проблеяла я, оттягивая время.
— Спасибо, Насть, я напился. Было вкусно.
— Врешь ведь!
— В теории чай вкусный. На практике — на любителя.
— И ты не любитель, — заключила я.
— Не любитель, но я оценил жест с передачей мне традиционной кружки, наполненной чаем, который вы сделали сами, — выкрутился Егор.
— Катька у меня — щедрая душа.
— Она у тебя замечательная.
— Почему ты пропал? — выпалила я. — То есть… я понимаю, наверное, но я бы хотела объяснить. Егор, тот поцелуй — он понравился мне…
— А сейчас врешь ты, — мягко перебил меня Егор. — Не стоит, Насть, я взрослый дядя, лицо твое после того поцелуя помню. И выражение на нем было не «понравилось», а… озвучивать не буду, какое. Трагедии из этого не делаю, всё понимаю, никаких обид.
— Нет, ты не понимаешь! — сжала я кулаки. — Просто после десяти лет поцелуев с одним и тем же мужчиной трудно перестроиться. Мне было непривычно, но мне всё понравилось.
— Как скажешь, — кивнул Егор.
Не верит.
Черт, да я сама бы не поверила на его месте. Трясло меня тогда знатно.
— Мне правда понравился наш поцелуй, — зачем-то повторила я.
— Ладно, Насть, закрыли тему.
— Так почему ты не приходил к нам?
— Сначала к брату с семьей ездил, затем работал, — Егор надкусил курабье. — А вы с Катей как время проводили?
— Мы…
— Я готова! — торжественно объявила моя торпеда-дочь, кубарем спустившись с лестницы. — Идемте?
— Идем, — хором выдохнули мы с Егором.
Оделись, обулись, взяли палки для трекинга, и вышли на улицу. Катя крутится рядом со своим кумиром Егором, расспрашивает его про брата-баскетболиста, а я снова плетусь за ними, и проклинаю тот поцелуй.
Мне же правда понравилось! До того как включилась голова — очень нравилось, а потом пришли ненужные сравнения, и грянула истерика. Так стыдно теперь. А Егор… он отдалился. И мои объяснения ему не нужны.