Любовь поры кровавых дождей
Шрифт:
— Вам надо подождать начальника отдела, — сказал он, — полковник скоро будет.
Мне недолго пришлось ждать в коридоре.
— Майор Хведурели! — позвал меня заместитель, приглашая следовать за ним.
Мы приблизились к голубому, украшенному резьбой дому с белыми занавесками на окнах, с дверью, обитой войлоком.
Майор постучался и надолго исчез за дверью. Наконец дверь снова открылась, на пороге показался майор и в замешательстве обратился ко мне:
— Полковник ждет вас.
Я
Я к тому времени пережил немало и думал, что меня уже ничем не удивишь, но эта встреча была настолько неожиданной, что я долго не мог произнести ни слова.
Яхонтов приблизился, крепко пожал мне руку и спокойно (таким я его вообще не помнил) сказал:
— Не думали встретить меня здесь, не так ли? Что поделаешь, гора с горой не сходятся, а человек с человеком… Я все знаю о вас… Между прочим, помните следователя, что приходил к вам? В том, что он отвязался от вас, есть и моя заслуга.
— Мало приятного в том, что командира батареи твоего полка отдают под суд, притом когда он не виноват… — Я и сам удивился, что начал с Яхонтовым разговор с такой странной фразы.
— Разумеется, — поспешно ответил Яхонтов и тотчас добавил: — Я не только поэтому заступился за вас… Конечно, и потому тоже, но… — как всегда многословно и скороговоркой говорил он, — одним словом, в этом вы правы… — Он не закончил фразы и повернулся к майору, стоящему в дверях: — Позови сержанта Сенину…
— Разве я не прав? — спросил я, когда майор вышел.
— Эх, майор, не спешите… и не будьте так вспыльчивы, — визгливо засмеялся он. — Об этом мы еще поговорим… А теперь скажите, вы уже совсем здоровы, хорошо себя чувствуете?
— Хорошо, товарищ подполковник, простите… полковник!
— Да, получил наконец… — Он произнес эти слова так, словно говорил о чем-то незначительном.
Я огляделся. На стене возле постели висел свеженький китель с полковничьими погонами. Погоны ввели в армию недавно, и я внимательно рассматривал их. На правой стороне кителя сверкал орден Александра Невского, пожалуй самый крупный и красивый военный орден.
Дверь открылась, и вошла сержант Сенина.
— Товарищ полковник, вы звали?
— Узнала? — спросил полковник, указав на меня.
— Конечно же… — быстро ответила Сенина. Она гостеприимно
Странно, эта крупная, широкобедрая женщина показалась мне гораздо привлекательнее, нежели раньше.
— Ну что ж, принимай гостя!
— Сию минуту, сию минуту! — засуетилась Сенина и выбежала из комнаты.
— Я, дорогой мой майор, ворчун, но душа у меня добрая. И не злопамятен я… Не будь я таким, принял бы тебя иначе… Не обижайся, я это говорю просто так, по-дружески…
Я только кивнул головой, вспомнив поговорку: «Когда сидишь в лодке, не спорь с лодочником».
— Так вот, должен признаться, уж очень нескладно получилось у вас это. Чуть было батарею не сгубили. А все из-за вашего упрямства… Я ведь отлично знаю вас, ох как знаю, — погрозил он мне пальцем, — когда видишь, что ладонью неба не прикрыть… — Полковник не докончил фразы, широко развел руками и пожал плечами.
— Вот я вовремя отступил и целехонькими вывел три батареи! Теперь все они боеспособны. Правда, людей помяло, но пополнение уже прибыло, и снова у нас три батареи. На твоей же стороне было всего две батареи, а теперь ни одной!..
Я не утерпел:
— Если бы мы тоже бежали, как вы…
— Извините, дорогой мой майор, мы не бежали! Нет! Мы отступили на заблаговременно подготовленные запасные позиции! Как раз все дело в том, чтоб знать, когда отступать, а когда идти в наступление!
Правда, полковник стал моим начальником, но я предпочел говорить с ним так же свободно, как разговаривал прежде. Смена тона могла быть истолкована им как заискивание и подобострастие с моей стороны.
— Вам, кажется, первое удается больше!..
Полковник обладал великолепным даром: то, что ему не хотелось или было невыгодно слышать, он пропускал мимо ушей. Вот и сейчас он «не услышал» меня.
— Некоторых достойных ребят из трех батарей я представил к награде, вот и меня не обошли, — он показал на китель.
Дверь шумно распахнулась, и в комнату вошла Сенина с большим расписным подносом. Она ловко и споро накрыла на стол и снова исчезла.
«Да, проворная женщина», — подумал я.
Словно угадав мои мысли, полковник проговорил:
— В моем возрасте, майор, жить без женщины очень трудно… Вот доживешь до моих лет, сам убедишься… Ну что ж, — поднял он стакан, — за нашу победу! — чокнулся со мной и залпом проглотил водку.
Я с аппетитом ел холодные маринованные грибы.
«Видно, он знает толк в жизни, — думал я, — вряд ли все это у него получается случайно… Хорошая женщина, хорошие грибы…»
Я почему-то улыбнулся.
Представьте себе, полковник и на сей раз угадал мои мысли. Интуиция, чутье — тоже своего рода талант.