Любовь — последний мост
Шрифт:
— Увидимся?
— Вам нужна авторучка? Вот, пожалуйста… Да, мы с вами увидимся, я в этом совершенно уверен, месье Сорель. Чувство подсказывает мне это… А оно меня никогда не подводит. Спасибо за чек. Мы сочтемся.
— Это я должен вас благодарить, мэтр, — Филипп подумал: «Если я еще несколько раз встречусь с этим заступником и спасителем, я по миру пойду». А вслух сказал: — Еще один вопрос…
— Да.
— Вы хоть на мгновение допустили мысль, будто я изнасиловал эту
— Да что вы, месье! За кого вы меня принимаете? Ничуть я в это не поверил, ни на одно мгновение. Но скажите мне по совести, как я мог иначе уладить это дело ко всеобщему удовлетворению?
— И что теперь?
— Теперь «преобразило солнце Йорка в благое лето зиму наших смут!» О, великий и неподражаемый Шекспир!
5
Когда он оказался перед входом в отель «Бо Риваж», у него за спиной остановился большой синий «ягуар», из которого вышел Рамон Корредор, молодой испанец, заранее предвкушающий радость от того, что получит в Мадриде лицензию водителя такси.
— Добрый вечер, месье Сорель!
— Добрый вечер, Рамон! Вы и впрямь работаете днем и ночью.
— Сейчас проходит большой конгресс, месье Сорель. Да и этот шейх… Я только что свозил в Дивонн двух принцев крови, им захотелось поиграть в рулетку, в два ночи мне велено за ними заехать, — юноша-красавец рассмеялся. — Однако месье тоже не сидится на месте, извините меня за это замечание.
— Вы совершенно правы. Завтра утром я опять покину Женеву.
— Но вы вернетесь?
— Непременно.
— Счастлив слышать это, месье Сорель. Спокойной ночи!
Когда Филипп хотел войти в отель, его окликнула одна из проституток.
— Привет, малыш! Как насчет нас с тобой? Я сделаю все, что пожелаешь.
— Нет, — отказался Филипп. — Большое спасибо.
Она была высокого роста с огненно-рыжими волосами и огромных размеров ртом. Она облизнула полные губы.
— Я знаю много вещей, о которых ты и не подозреваешь.
— Не сомневаюсь. Однако… вынужден отказаться.
— Ты немец, да? У тебя такой мягкий акцент. Я год жила в Германии, в Дюссельдорфе. Так ты немец?
— Да.
— Я люблю немцев. Как тебя зовут, малыш?
— Адольф, — сказал Филипп, поднимаясь по ступенькам к входной двери.
— Ах, ты, паршивый кусок дерьма! — заорала рыжая, но тут же, спохватившись, убежала — как бы чего не вышло.
Оказавшись в холле, Филипп поднял голову и увидел, как из бара «Атриум» вышел Серж и помахал ему рукой.
— Слава богу, я жду вас тут уже больше часа, — сказал Серж, подойдя к нему. Он был в черном костюме и черной рубашке.
— Случилось что-нибудь? — проговорил Филипп, весь похолодев. — Что-нибудь с Клод?
— Я ничего не знаю, — мимо них прошла группа громко смеющихся гостей. — В восемь вечера у меня зазвонил телефон. Говорил незнакомый
Он назвался доктором Жаком Лесепом из «Врачей без границ».
Филипп уставился на него.
— И что он сказал? Что-нибудь о Клод?
— Нет. Он очень спешил куда-то. Я, конечно, сразу спросил о ней. Она позвонит мне между девятью и десятью часами вечера, сейчас она никак не может, сказал Лесеп.
— Почему это?
— Занята так, что ни минуты свободной нет, сказал он. Я еще успел прокричать в трубку, чтобы она позвонила в «Бо Риваж», там она застанет нас обоих.
— Да, но что произошло?
— На этом связь прервалась. Представления не имею! Пойдемте, что ли, в ваш номер?
— Конечно, — сразу согласился Филипп. — Пойдемте!
В синем салоне было душно. Сорель распахнул настежь двери на балкон. Увидел огни вечерней Женевы, огни на озере и на белых судах, увидел золотые струи фонтана. «Я ненавижу этот фонтан, — подумал он и тут же одернул себя: — Рехнулся ты, что ли? Надо взять себя в руки».
«Клод… Клод…»
Он встал со стула и повернулся к Сержу.
— Что будете пить?
— Все равно. Виски.
Дрожащими руками налил в стаканы виски, бросил туда же кубики льда, долил содовой воды. Они выпили стоя.
— Еще по стаканчику, пожалуйста, — сказал Серж.
Филипп проделал все еще раз.
Они сели. С потолка комнаты на них смотрели единороги, эльфы, гномы, косули, птицы и ангелы.
«Клод… Клод… Клод…»
— Что с Клод? — вскричал он.
— Ну, не знаю я! Этот Лесеп передал только, что она позвонит. Выходит, она жива, так ведь? Раз может позвонить, все в порядке, да?
— Если Лесеп не соврал.
— А зачем бы он стал врать? Какая ему от этого польза?
— Проклятие, вот проклятие! Хотите еще?
— Да. Подождите. Я сам все сделаю, — Серж встал.
Они снова выпили.
Потом некоторое время сидели друг против друга молча. С улицы доносился шум движения на набережной Монблан.
Когда ожидание показалось Филиппу совершенно невыносимым, как раз и зазвонил телефон. Он вскочил со стула. Серж тоже. Каждый из них схватил трубку стоявших в разных углах комнаты мобильных. Они одновременно крикнули:
— Да?
В ответ громко и отчетливо прозвучал мужской голос:
— Говорит Жак Лесеп. Месье Молерон? Месье Сорель?
— Да, — снова одновременно крикнули в трубки они.
— Начнем с того, что мадам Фалькон жива и даже не ранена. Так что вы не волнуйтесь. Но пока что она в состоянии, близком к шоковому.
— Да в чем дело? — заорал в трубку Филипп.
— Был очень сильный воздушный налет на то селение в джунглях, где как раз находились они. Все разрушено, все хижины сгорели. Много убитых и раненых. Армия предоставила нам вертолеты… Первым делом вывезли, конечно, раненых.