Любовь против (не)любви
Шрифт:
В кабинете на лавке уже можно и осмотреть больного, и Бранвен легко касалась кончиками пальцев то головы, то руки, то стоп, затем велела укрыть чистой простынёй и повернулась к Катерине и Джону.
— Увы, я не вижу возможности для лечения — хоть магического, хоть обычного. Поражены все конечности, и хоть сердце здорово, а дух силён — всё это заключено в слабой оболочке, которая и подверглась нападению нежити. Ещё немного — и дошло бы до сердца, и тогда твоего отца, Джон, уже не было бы в
Ещё бы, думала Катерина, и ослаблен, и отвлечён. Потому что был занят иллюзией, а потом ещё ему могло достаться от того импульса, которым она наградила призрачную леди Маргарет. Что это, выходит, она приложила руку к его немощи? Можно сказать, отомстила за страдания Кэт?
Но теперь уже — как есть. Слуги будут ухаживать, Бранвен рассказала про отвары, которыми поить милорда для поддержания хоть какой-то крепости в теле, но как надолго его хватит, до весны или до осени или до Йоля — она сказать не могла.
Дальше пошли к Джейми, и там увидели совершенно иную картину. Джейми пытался встать с кровати, опираясь на палку здоровой левой рукой и на пол — здоровой левой ногой. У него получалось встать, но не получалось перепрыгнуть, опираясь на ту самую палку — подводила нерабочая вторая нога, на которую он пытался опираться по привычке, и он валился на пол.
Бранвен пронаблюдала за парой попыток и скомандовала:
— А теперь ложись.
— С чего это? Что хочу, то и делаю.
— Да и пожалуйста, но сначала я тебя осмотрю. Говорила — без руки останешься, и что же?
— А пока с рукой, ты не каркай, птица!
Бранвен смотрела-смотрела на его потный лоб и прилипшие к нему волнистые чёрные пряди, а потом спросила:
— Сильно болит?
Он хотел было сказать очередную гадость — судя по виду, а потом закрыл рот, вздохнул и тихо пробурчал:
— А тебе-то какое дело?
— Хочу понять, насколько сильны повреждения. И что можно сделать.
— Ну… болит. Сильно, да. И рука, и нога. Сначала болит, потом сильно болит, потом ничего не чувствую совсем.
— И это хорошо, что болит, — кивнула Бранвен. — Кэтрин, страдания нашего юноши можно несколько облегчить. Если сварить мазь с травкой, что зовётся — рысьи когти, растёт на болотах и собирать её нужно лунными ночами за неделю до Мабона.
— Ну так через годик и поговорим, где там ещё тот твой Мабон, — сплюнул Джейми.
— А ты, юноша, помолчи, тебя не спрашивали. Пока. Но могу и спросить. Мазь эта почитается чудодейственной, но лечение ею не из приятных. Тебе будет казаться, что жжёт так, будто с тебя живьём снимают кожу. И так дважды в день. Если ты готов терпеть — то я поговорю
— Её-то зачем?
— Затем, что она — маг. Никто иной с той мазью не справится.
— И… долго так надо?
— А как пойдёт. Кому-то за одну луну помогает, кому-то и года мало.
— Кожу снимать? Год? — нахмурился Джейми.
— Ну или так лежи, — пожала плечами Бранвен.
Он помолчал, впрочем, недолго.
— Ладно. Вдруг поможет.
— Вдруг, — согласилась Бранвен. — А теперь проси. Подумай, что ты можешь предложить Кэтрин, чтобы она согласилась с тобой возиться.
— Чего? — Джейми изумлённо уставился на них обеих.
— Она тебе не сестра и не жена, и уже даже не жена твоего брата, — усмехнулась Бранвен. — И не должна что-то для тебя делать. Тем более, ты ей вовсе не заботливый и нежный брат — судя по тому, что и как ты ей говоришь.
Джейми молчал — неужели задумался?
— Что ей надо-то? — спросил он неуверенно.
— Представления не имею, — покачала головой Бранвен. — Вот она, у неё и спрашивай.
Джейми уставился на Катерину — не понимая.
— Кэт… тебе что от меня надо? — произнёс он, сам изумляясь своим словам.
— От тебя? Чтоб держался подальше, молча, — фыркнула Катерина.
— Нет, чтобы… ну… лечить.
— Ничего от тебя не надо, — а что с него взять, кроме соплей, анализов да гадких слов?
— Значит, думай сам, — усмехнулась Бранвен, — что такого ты сможешь ей предложить, чтоб она не отказалась. Умереть ты не умер, жить будешь, а вот насколько хорошо — это уже теперь как сам решишь.
— Кэт… — проговорил он, глядя в пол, а потом даже и взгляд поднял.
И была в том взгляде растерянность — как это, он зависит — от неё? Вот от неё?
— Ты подумай хорошо, — сказала Катерина. — Ты ведь правда думал всё то, что говорил мне. Нужна ли тебе от меня помощь — или так справишься.
— Мы оставим юношу подумать, — усмехнулась Бранвен.
Ужин Джейми унесли в его покои, и Рональд, кажется, был где-то с ним, вот и ладно. А остальные после общей трапезы пошли в гостиную Джона пропустить по стаканчику на ночь — так он сказал, когда приглашал.
К стаканчикам принесли рассыпчатое печенье, сыр и груши, и кувшин шиповникового отвара — для Катерины. Бранвен рассказала про состояние Джейми.
— Он достаточно зол на всё и вся, чтобы не сдаваться, и злость сейчас помогает ему, — говорила сова. — Если он будет пытаться встать и пойти, то рано или поздно пойдёт. А то лечение, о котором я говорила, способно ускорить выздоровление.
Отец Мэтью пробормотал что-то о том, что неужели в этот раз все недобрые качества Джейми пойдут ему на пользу?