Любовь со взломом (пьесы)
Шрифт:
Валентина. Да, Витя? (Пауза.) Хорошо, пожалуйста! Есть место… Он твой приятель? Не беспокойся, устроим. Когда ты вылетаешь? Степан встретит тебя в аэропорту. Какой номер рейса? Двадцать три шестнадцать? Хорошо. Ждем. Пока. (Кладет трубку.) Сейчас вылетает. (Степану.) Рейс запомнил?
Степан. Да.
Звонок телефона. Валентина машинально снимает трубку.
Валентина.
Косовец. Валюша, что случилось?
Валентина. У Коли что-то с рукой! (В трубку.) Бегу, бегу…
Бросает трубку и выбегает из квартиры.
Косовец. Господи, надо было их здесь оставить. Они как втроем сойдутся – обязательно что-нибудь случится.
Олег. Ну что, Степан, езжай. Пока доедешь, то да се, а там и Виктор прилетит… Ирина, ты с ним?
Ирина. С ним.
Олег (Степану). Бак заправлен?
Степан. Да. (Прикасается к горбу Олега). На счастье говорят.
Олег. Тут от нас до Новосибирска рукой подать, езжай пораньше. Там, я понял, приятель с ним летит, пусть лучше у меня остановится. Здесь не с руки будет. Вот ключи, завези его по дороге.
Степан забирает у Олега ключи и выходит.
Константин. (Ирине) А ты? (Ирина делает ему знак, указывая на Косовец.)
Олег (Ирине). Не пускай к ним Степана, поняла?
Ирина. Хорошо.
Ирина, чуть помедлив, уходит за Степаном.
Константин. Ух, тяжко… Сколько здесь лёта от Новосибирска?
Олег. Час с небольшим…
Константин. Анна Николаевна, я захватил из Москвы хорошее испанское вино, сервелат, икры… Если нетрудно – распорядитесь… (Подает сумку.)
А то у Виктора поди в глазах одна чешуя от горбуши блестит…
Косовец. Зачем, все есть. И на кухне всего полно.
Константин. Такое ни на какой кухне не помешает. (Косовец уходит с сумкой. Константин оглядывает стол.) Вроде ничего! А то в театре у нас как застолье, так на сцене одна колбаса. Ничего, едят, актеры народ терпеливый… Один, правда, вспылил: «Полуфабрикатами кормите, я – залуженный артист!» В квартале премии лишили – теперь молчит. Травку жует. Прозвали теленок. Лет десять назад вся Москва смеялась: один известный режиссер написал мемуары
Стол бы надо почистить, убрать лишнее… Если не трудно.
Косовец. Сейчас, сейчас… (Уходит.)
Константин пригубил вина. Закусывает. Вальяжно устроился в кресле, закуривает.
Константин. Олег, я два дня в городе, а пообщаться с тобой не получается. Или ты избегаешь меня?
Олег. Почему?
Константин. Говорят, ты в гору пошел, диссертацию пишешь?
Олег. Пишу!..
Константин. А тема?
Олег. О новом методе охраны и возобновления сибирского кедра.
Константин. Получается? Возобновишь? Садись, выпьем. (Наливает Олегу.)
Олег. Посмотрим… (Выпивают.)
Константин. Валя говорила, что наша фамилия в «Красной книге» появилась? В связи с чем?
Олег. Обнаружил реликтовый вид растения.
Константин. Что ж, молодец. А зачем голубятню ребятам построил?
Олег. В наших краях появился «Странствующий голубь». Хочу отловить и развести. Ребят увлечь.
Константин. Купи белых, зачем тебе «Странствующий»? Закусывай, закусывай… И на сороковинах люди едят и пьют.
Олег пытается что-то съесть.
Олег. Дело в том, что этот подвид исчез. Миллиарды были… Одна стая летела четыре часа и занимала 136 километров. Однако все исчезли. Всех уничтожил человек. А тут вдруг у нас обнаружился…. Надо побороться за деда.
Константин. Значит, боретесь. Голубей ловите.
Олег. У природы другая борьба.
Константин. Какая же?
Олег. Диалектическая…
Константин. Что ж, у вас и волк в овчарню не заглядывает?
Олег. А что ты думаешь, волк, особенно красный…
Константин. А есть и такой?
Олег. Есть – редкий подвид… прирожденный семьянин и за лишним не тянется.
Константин. Неужели воспитали? А как же басня: «Сказал и в темный лес ягненка поволок» Или больше не волокут? Альтруистов воспитали?
Олег. Природа в воспитании не нуждается. В заботе – да.
Константин. А ты знаешь, из млекопитающих едят друг друга только люди и крысы.
Олег. Не совсем так, крысы едят только в экстремальных ситуациях, а люди – когда есть «аппетит» или когда шлея под хвост попадет. Мы, к сожалению, ничего природе не можем предложить, кроме эксплуатации.