Любовь, юмор, море, принц, конь
Шрифт:
Я кивнула, и девушка сорвалась с места, решительно направляясь в сторону уже изготовившегося перенять певческую эстафету посетителя, мучая наши уши очередным исполнением немецких рулад. Ее, как девушку, вежливо пропустили вне очереди. Я повернулась к хмурой Нике и решительно взяла за руку.
— Я не знаю румынский язык и слова, — попыталась воспротивиться девушка.
— Знаешь, — уверила ее, — или открывай рот и делай вид. Не успеваешь — импровизируй. И еще, выбери кого-то одного в зале и пой ему, а на остальных не смотри. Так будет проще.
—
Еще какой!
В динамиках уже лилась мелодия, и Маша выводила:
— Ма-йя-хи, ма-йя-ху, ма-йя-хо, ма-йя-ха-ха…
Пританцовывая и напевая, мы пристроились рядом и понеслось:
— Хелло, салют… — Машка приложила кулачок с оттопыренным большим и мизинцем к уху и подмигнула кому-то из сидящих в зале.
Присутствующие напряглись, вслушиваясь в новую мелодию, вглядываясь в новый герлз-бенд, рвущий подмостки харизмой и оригинальностью исполнения. Парни и девушки, кто моложе или пьянее, пританцовывали на месте, подпевая нам, на ходу подхватывая слова песни, не смущаясь незнанием румынского. Предприимчивые достали телефоны и стали снимать. На припев Машка мне подмигнула, я наклонилась к Нике и шепнула:
— Алло, лубира мя…сунт еу… веричира… — пропела, повернулась к толпе, приложив кулачок к груди, сымитировала бьющееся сердечко и сдула его с ладошки в веселящуюся толпу в зале. Несколько рук подхватило и вложило себе в грудь, сымитировав биение. Наклонилась и шепнула Нике:- На припев танцуем канкан. Вверх правая нога.
— Я не умею, — пискнула Ника, глянув огромными от ужаса глазами.
— Умеешь… — ободряюще хлопнула по спине и послала воздушный поцелуй рандомно выбранному зрителю.
Машка очертила сердечко пальцами в воздухе, посылая в зал. Громкие крики были ей ответом. И на первые звуки припева ноги, одетые в джинсы почти дружно взлетели вверх, восхитив нас самих растяжкой. В зале раздались свист, радостные крики и хлопки. Финны по достоинству оценили наши вокальные и танцевальные способности. Ценители и поклонники громко орали: «браво, бис», когда мелодия закончилась.
Глава 48
Помахав всем руками, чувствуя себя на уровень «Спайс Герлз» не меньше, довольно улыбаясь свежеиспеченным, нетрезвым поклонникам, мы повернули к себе. Один из парней преградил путь и попросил мой номер телефона. Польщенно улыбаясь, пыталась вежливо отшить поклонника. Машка предусмотрительно скачивала видео выступления с чужого телефона.
— Ань, это было супер! — улыбаясь, шепнула Ника. — Я никогда так не отрывалась! Девчонки, ну почему я вас раньше не знала?
— Добро пожаловать в наш маленький мини-бордель, как называет нашу компанию Дашка. Ань, прикинь, у них даже Сердючка есть?! — удивленно проговорила Маша, резко замирая, проглотив последнее слово.
— Хороший бар! — согласилась Ника, помахав ладошкой ценителям залежалых хитов.
— Ты чего? — я повернулась, налетев на Машу и замерла, не успев захлопнуть рот.
— Паш, привет, —
— Спелись… Смотрю, Смирнова, вышли на международный уровень. На гастролях, девочки. Составчик опять же обновили. Новая блондинка? — подзабытый яд знакомого голоса сочился, неумолимо отравляя бочку меда моей радости.
— Очень приятно, — кисло улыбнулась Маша, оглядевшись в поисках Димы. — А Дима не с вами?
— Три фразы предшествующие апокалипсису: Я разбил пробирку с вирусом, Князь Тьмы, приди в этот мир… Сынок, настрой нам караоке, — произнес он насмешливым голосом, проигнорировав Машин вопрос.
За нашим столом вальяжно развалился Рудин и картинно хлопал в ладоши. Такой же представительный и ухоженный как при нашей первой встрече. Бегло оглядела бывшего босса. Взгляд зацепился за нагловато-вызывающий прищур, презрительную улыбку, изломавшую красивый абрис губ, и мужественный разворот сильных плеч под легкой курткой. На полу, у его ног, крутилась небольшая лохматая собачка в приметной детской шапке с помпоном.
— Ой, это же тот песик, который тонул, — воскликнула Ника. — Так я не ошиблась, это ты его вытащил? Кстати, девочки, знакомьтесь… это Паша, мой брат… по маме.
Так вот кто ее брат?! Значит, это Рудин женится на Насте. Как же тесен мир! И чего ради он прикатил сюда? Это не Париж, не Дубай, не Куршевель. Невесту в предсвадебное путешествие в такие места не возят. Особенно с возможностями Рудина.
Мысль о его скорой свадьбе царапнула внутри немного завистью, немного ревностью, немного обидой. Даже у него с его мерзким характером сложилось, а я…
Ника присела к щенку, поглаживая светлую шерсть.
— Я за вами. Все давно собрались, ждут, пока вы тут отжигаете, — усмехнулся Рудин, не сводя с меня глаз. — Собираемся и на выход… «Шакиры» на минималках.
Он даже голоса не повысил, но обе подруги послушно и быстро забрали вещи и дружно потянулись к выходу, не думая возражать. Маша бросила на меня сочувствующий взгляд. Пес потрусил следом, определившись с новой хозяйкой. Я поспешила за ними, стараясь не встречаться с ним глазами.
— Что-то не заметно радости, — проницательно заметил Рудин, включая зажигание, когда мы уселись в его кроссовер «Мерседес».
Девчонки предоставили мне место рядом с водителем. Сами затаились сзади, уткнувшись в телефоны и закрыв уши наушниками. Собака послушно устроилась на коленях у Ники, прикинувшись лохматым пледом.
Рудин всегда получал идеальную дисциплину от окружающих, не прикладывая к этому особого усилия.
— Поздравляю, — нашлась с ответом, вспомнив причину, по которой он торчит в Йоэнсуу. — Совет да любовь… и все такое…
— Что-то не заметно радости, — повторился Рудин. — Не рада за меня?
— Я тебе не друг, не член семьи и меня изменения в твоей жизни не касаются, — говорила, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. — Но ты прав, я совсем не рада тебя видеть.
— Все еще обижаешься?