Любовь, юмор, море, принц, конь
Шрифт:
— Куртка как у брата, — задумчиво, словно сама себе проговорила Ника.
— Едем, — поторопила Дмитрия Машка. — Темнеет быстро. Хотелось бы засветло добраться до коттеджа.
Дмитрий не ответил, зазвонил телефон, и он выскользнул на улицу, забыв о Маше. Девушка обиженно отвернулась, глядя в другую сторону в окно.
— Чем больше проявляешь чувств, тем хуже ответное отношение. Подпись: все парни на Земле, — Ника с неприязнью глядела на смеющегося Диму. — Они все словно сговорились и мстят нам за что-то.
Видя,
— Девочки, извините, срочное дело, — дверца открылась, явив довольное лицо Дмитрия. — Маш, отвези девочек. Я подскочу позже. Ок, милая? Освобожусь — позвоню.
Глава 47
Не дожидаясь ответа, он закрыл дверь и поспешил в сторону собравшихся на мосту людей.
— Ок, — кисло откликнулась Машка, переползая на место водителя и включая зажигание. — Мне кажется, у него кто-то есть. Он изменился с тех пор, как я ему призналась. Глупо было говорить это первой. Парни такое не ценят.
— Запасной аэродром? — Ника с неожиданной злостью посмотрела вслед Диме. — Пусть сам побудет запасным аэродромом.
Я включила психолога, поддерживая разговор и соображая что же делать для поднятия настроения.
— Дело не в аэродроме. Парни охотники. Даже самые скромняги мечтают о воображаемом гареме. Когда ты признаешься — это сигнал, что ты уже в нем, и пора искать новую цель, — ответила обеим, не понимая смены настроения у Ники.
Парень похожий на брата ей испортил день? Надо же так достать своих из-за какой-то девчонки! Вот бы посмотреть на эту… роковую женщину-вамп.
— Может наоборот, лучше признаться и по реакции понять стоит ли игра свеч, — ответила, немного подумав, Машка. — В ожидании его «люблю-будь-моей-женой» можно всю жизнь просидеть. И остаться в итоге у разбитого корыта.
— Выйдя за него тоже можно остаться у корыта, — подала голос Ника, без интереса разглядывая превратившиеся в кашу улицы города. — Если не обращать внимания на язык, окружающее напоминает московские дворы. Стоило ли уезжать?
Меня вдруг осенило, взглянув на время, неумолимо отсчитывающее секунды, приближающие нас к вечеру, я скомандовала Машке:
— Маш, ребят не будет до полуночи. Что мы будем делать в пустом коттедже столько времени? Давай заедем и посидим где-нибудь. Настроение у всех как-то не айс, надо с этим что-то делать. А то к вечеру кусаться начнем.
Подруга, пробирающаяся по запруженной машинами улице, пожала плечами, не найдя слов для возражения. Она резко свернула на свободную улицу, расчищенную дорожными службами от снега, и остановилась возле вывески караоке-бара.
— Маш, мы просто посидим с парой коктейлей, — предупредила я подругу, молча кивнувшую мне. — Никаких Сердючек на бис.
— Ань, не до бисов вообще, веришь? — Машка уже раздевалась, проходя внутрь.
Ничего не подозревающая Ника шла за нами. Внутри уже собирались посетители. На небольшой сцене низенький и полноватый финн исполнял йодль, старательно выводя рулады. Ему вяло хлопали. Мы расселись и заказали по коктейлю. Певца сменил другой, решивший дать мастер-класс по йодлю. Его активно поддержали друзья.
— Они серьезно? — вскинула брови Ника, удивляясь выбору репертуара.
— Другой менталитет, — вздохнула Маша, отпивая пару глотков, игнорируя трубочку.
— Русской душе, любящей удаль и размах, не понять, — поддакнула я, перемешивая радужные слои в один непонятный цвет.
День не задался, финны сменяли друг друга, выводя рулады голосами разной степени паршивости. Ну, так казалось нам, слушающим все это. Настроение не появлялось, хотя официант уже дважды сменил стаканы на полные. Я с завистью смотрела на аборигенов. Им было весело, каждого исполнителя приветствовали аплодисментами и смехом. И ни один(!), ни один не пялился в телефон. Они пришли пообщаться вживую и общались.
— Им против нас в войне не выстоять, — сделала вывод Ника, с откровенной враждебностью разглядывая рыжеватого парня, рвущего глотку на сцене. — Финляндия будет наша за неделю, если заморочиться. Я бы вступила снайпером, отстреливать этих… любителей йодля.
— Смерть оккупантам, — подняла стакан Маша, поглядывая в телефон в ожидании звонка Дмитрия. — Что-то как-то я не знаю… — вздохнула, неприлично громко сделав глоток, посмотрела на содержимое стакана на свет. — Проверенное средство не помогает.
— Я сейчас врежу ему, — Ника ткнула соломинкой в раздражающего ее солиста.
Ее настроение мне не понравилось. Голова приятно кружилась, тепло разливалось по телу. Разнимать дерущихся не входило в мои планы на вечер.
— Девчули, что за агрессия? — я удивленно приподняла брови, чувствуя, как с каждым новым глотком меня наполняет уверенность в своих мыслях и выводах. — Маш, ты по первой специальности кто?
— Преподаватель, — вздохнула подруга, отрываясь от телефона, глядя на меня с надеждой.
— Вот и преподай ему… урок настоящего «вырвиглазного» исполнения хита всех времен и народов.
На лице подруги эмоции сменяли одна другую, наконец, она просияла и решительно отодвинула стакан в сторону.
— Но ты же против Сердючки, — она сощурилась.
— Но есть запасной вариант, — я искушающе улыбнулась.
— О-Зон? — она понимающе усмехнулась и тихо пропела:- Нума, нума, е-е-е…