Любовь зла

Алешина Светлана

— Не должно, — подтвердила она. — Интересно, как он поступит с выписанным нам штрафом?

— Его проблемы, пусть хоть сам платит, — злорадно сказала я. — Значит, у вас все спокойно, без происшествий?

— Как в раю.

В дверь позвонили, вернулся Виктор.

— Надо же, ко мне тут какие-то гости, — лицемерно удивилась я.

— Ну, развлекайся, — тягостно вздохнула Маринка. — А я буду одна коротать бессонные ночи.

Счастливо.

Ага, бессонные, как же! При виде подушки у Маринки мгновенно начинали слипаться глаза, данный рефлекс

у нее отлично срабатывал и, пожалуй, даже являлся врожденным, так что уж что-что, а бессонница ей не грозила.

Виктор, умничка, вернулся не только с забранными из моей машины продуктами, но вдобавок прихватил по дороге хлеб, шоколад и широкие коктейльные трубочки. Первых блюд у меня дома не бывает, так что правильно позаботился, потом еще и Фима придет, от второго я всегда умнею, а при помощи трубочек мне действительно будет легче пить, особенно горячее. До чего же предусмотрителен!

Весь наш немудреный ужин и чай мы перенесли в гостиную, где Виктор устроил меня в кресле, подложив под спину подушку. Вот так, окруженная заботой и вниманием, я потихоньку отщипывала кусочки от сыра, пила через трубочку горячий чай и слушала Виктора.

* * *

— Сергей Иванович говорил, что в тот вечер они действительно основательно повздорили со Степой и что он, вконец обозленный, махнул на все рукой и ушел, решив больше не возвращаться. Но убивать…

— Мы-то с тобой можем в это поверить, а вот менты… — кисло заметила я.

— Следователи прокуратуры, — поправил меня Виктор. — Да, у них и в самом деле мало причин, чтобы считать Кряжимского жертвой случая. Кстати, Сергей Иванович был очень обеспокоен твоей безопасностью, особенно после того, как я упомянул, что ты ходила к Насте и беседовала с Алексеем — Он не объяснил почему? — полюбопытствовала я.

— В общем, нет, но несколько раз повторил, что этого Алексея надо опасаться, что это темная лошадка и, по словам Кряжимского, на многое способен. Насколько я понял, если Сергей Иванович кого-то и подозревает, то именно Алексея или кого-нибудь из его компании.

— Из компании, говоришь? — переспросила я.

— Да. Насколько я понял, среди определенного круга ребят он пользуется достаточным авторитетом, если не сказать почетом, а уж чем заслужил такие лавры… — Виктор пожал плечами.

— Слушай, у тебя же кто-то есть знакомый в милиции с доступом в их картотеку. Ты не мог бы попросить этого товарища «просветить» нашего ломоносенького? — с мольбой произнесла я.

— Мог бы, — Виктор глянул на часы. — Позвоню завтра с утра, сейчас уже бесполезно. Но ведь мы даже фамилии этого парня не знаем.

— Подожди, — я наморщила лоб. — Глупое такое сочетание. Алексей Алексеев? Алешкин? Алехин. Да, Алексей Алехин! Отчества, извини, не знаю — Ничего, и так сойдет, — успокоил Виктор. — Заодно посмотрим, нет ли чего и на нашего Степу.

Я безуспешно пыталась что-то вспомнить, но никак не выходило. Да что ж это такое? Не по голове же я кирпичом получила?!

— Слушай, — помертвевшим

голосом вдруг произнесла я. — Я же видела его у своего дома!

— Кого? Алексея?

— Ну да. Правда, не совсем уверена, тогда еще подумала, что мне показалось.

Мы с Виктором смотрели друг на друга.

— Нет, тебе, скорее всего, не показалось, — наконец вымолвил он. — Значит, он знает, где ты живешь, кто ты на самом деле; знает и о том, почему ты так интересуешься убийством Степана.

— Может, у меня чисто журналистский интерес, — беспомощно попыталась я защититься, но тут же опровергла собственные доводы. — Хотя если и в самом деле убийца он, и он знал Кряжимского, то мог легко подставить нашего Сергея Ивановича.

— Все равно, — начала я, помолчав, — это ведь не повод убивать меня за то, что я интересуюсь этим преступлением. Если убивать всех, кто задает вопросы, никаких кирпичей не хватит.

Глава 9

— Не забывай, что он — пока только кандидатура в подозреваемые, — предупредил меня Виктор. — К тому же ты могла задать какой-то особенно неприятный ему вопрос или сказать что-то в том же духе. Вспомни, о чем вы говорили.

— Да ничего особенного, — неуверенно сказала я и задумалась. — Да нет, во всяком случае, заметно он никак не прореагировал. Хотя и слушал наш с Настей разговор. Может, в нем ему что-то не понравилось? Ты знаешь, она так плакала и почему-то во всем винила себя Говорила, что ушла от Степана не вовремя… Ну ладно, если бы он сам свел счеты с жизнью, но ведь Степе помогли отойти в мир иной.

— Можно бросить человека вовремя? — сухо поинтересовался Виктор. — Зато вот тебе и мотив — убийство из ревности.

— Так она же, наоборот, ушла от Степана к Алексею, чего ему ревновать?

— А может, она решила передумать и вернуться?

— Вот что мне совсем не нравится… По словам бабушек, Настя вышла из дома с Алексеем практически сразу после моего ухода и больше с тех пор не возвращалась. И если мы имеем дело с убийством на почве ревности, то как бы ей не пришлось играть роль Дездемоны.

— В принципе разделяю твое беспокойство, однако уверен, если он не убил ее сразу, теперь и подавно вряд ли на это решится. Пойти на преступление и в результате остаться ни с чем. Судя по твоему рассказу, этот Алексей не производит впечатления человека, готового поступиться своей выгодой ради принципов.

— И все равно, — упрямо повторила я. — Я опасаюсь за безопасность девушки, мне интуиция подсказывает, что с ней произойдет что-то нехорошее.

— А где была твоя интуиция, когда на тебя кирпичи падали?

Я не стала утруждать себя ответом на этот бестактный вопрос и просто отломила кусочек шоколадки.

— Где же Фима? Уже десять. Считай, ночное время, по закону — никаких следственных действий.

Допрос окончен.

— Хотел бы я послушать, — пробормотал Виктор. — Завтра утром надо будет проверить все гайки на твоей машине.