Любовница авторитета

Колычев Владимир Григорьевич

– Хочу!

– Я подумаю… – Она повернулась к нему спиной, выставив на обозрение тыльные формы.

Сейчас она выглядела так же хорошо, как обнаженная Венера на картине Веласкеса, такая же соблазнительная попка…

Очень хорошая она баба. И в постели с ней хорошо, и душу она греет. И не шлюха, что самое главное…

– Тебе нравится Одинцов? – неожиданно для себя спросил он.

Даша удивленно встрепенулась, с шумом повернулась к нему, приподнялась, воткнув руку в подушку. Редкий случай, когда она так бурно реагировала на его слова. Уж не Одинцов ли тому причиной?

– С чего

ты взял, что он мне нравится? – всполошенно спросила она.

– Ты на него так смотрела…

– И что?.. Крутой мужик… И еще мне нравятся лысые мужчины. Если форма головы правильная…

– У него правильная? – невесело улыбнулся Лукомор.

Ему лысина не шла, у него было много возможностей в том убедиться. С тех пор как он отмотал последний срок, больше ни разу под ноль не стригся.

– Как у истинного арийца… А если серьезно, почему ты спросил об Одинцове?

– Может, я ревную?

– К нему?

– Вообще… Я ведь никогда за тобой не следил, с кем ты, как ты…

– А зачем за мной следить? Я перед тобой как на ладони.

– Живешь своей жизнью.

– Живу. И в одиночестве.

– Это плохо.

– А ты предлагал мне руку и сердце?

– Ну, а кроме меня что, больше не с кем?

– А ты мог бы терпеть меня с кем-то?

– Ну… Это вряд ли… Нет, не смог бы…

– Вот и я о том же… Нет у меня никого.

– Это и плохо. Надо как-то решать вопрос с одиночеством. Время идет, мы не молодеем… Ты подумала?

– Да, я согласна, – будничным тоном, но уверенно сказала Даша.

– Вот и хорошо… Марине и Юле ты нравишься, так что без проблем…

– А вдруг есть проблемы?.. Я не знаю, куда делась твоя Кристина, но я знаю о ее проблемах…

Лукомор поморщился, вспомнив о своей жене. На Кристине он женился из-за ее красивых ангельских глазок. Не девушка, а сама непорочность. И в браке она вела себя безукоризненно, непогрешимо, но это не мешало ему ревновать ее. Это было какое-то помешательство, которое в конце концов закончилось катастрофой. Кристина изменила ему, и он не смог ей этого простить. И неважно, что изменила она ему в прошлом, до знакомства с ним. Он узнал об этом и задушил Кристину. Схватил ее за горло. Когда очнулся, пришел в себя, она уже не дышала…

Но Кристина сама была во всем виновата. С ума его свели ее ангельские глаза. Причем свели в самом прямом смысле этого слова. Помешался он на ее непорочности… Но Даша далека от образа святой матроны. И его не очень-то смущала мысль, что в ее жизни могли быть другие мужчины. Нет особой ревности.

Но так же было и с Кристиной – до свадьбы. Ей уже было двадцать, когда они познакомились, девственность до таких лет не доживает, и он это понимал. И заранее прощал Кристину. А после свадьбы началось. Сначала ревность к прошлому просто щекотала нервы, а затем он и вовсе лишился покоя. Потому и докопался до истины. Потому и нет больше Кристины…

– Знаешь, – кивнул он. – Ты знаешь…

Даша была практически единственным человеком, с которым он мог поделиться своими личными секретами, и однажды Лукомор ей все рассказал. Возникла потребность выговориться… Она все знала. И все понимала.

– Вдруг на тебя и со мной найдет?

– Ну, не хочешь – не надо… – Он устало махнул рукой.

Действительно,

зачем им нужно лезть в петлю брачных отношений, когда у них и так все неплохо?

– Ну, не то чтобы я не хочу… – Она старалась сохранять невозмутимость, но в ее голосе звякнули обиженные нотки. – Дело в том, что я люблю свободу… Хотя она мне уже и не нужна. Хочу этого или нет, но мне уже тридцать лет… Мне уже пора подумать о замужестве…

Лукомор понимающе кивнул. Вряд ли существует женщина, которая мечтает умереть старой девой. Может, и есть исключения, но Даша не из них. А она уже не очень молода… Может, потому она и засмотрелась на Одинцова. Может, и на других мужиков заглядывается. Или даже крутит с кем-то…

Лукомор снова почувствовал укол ревности. И о себе подумал с досадой. Даше уже тридцать, ей давно уже пора быть замужем, а он только сегодня сделал предложение, и то в нем прозвучало сомнение.

– Мне тоже.

У Лукомора подрастали дочки. Марине – восемь лет, Юле – семь. Мать свою они совсем не помнят, зато к Даше очень хорошо относятся. А им нужна мать…

– Думай, – пожала плечами Даша.

– Зачем думать? Я уже сказал… У тебя есть мужчина?

– Я же сказала, что нет.

– Ну а вдруг? Я не ревную, – с неуверенностью в том сказал он.

– Нет.

– Ты была свободной женщиной, у тебя было право…

Лукомор хмуро смотрел на зашторенное окно. Право на мужчину у нее действительно было, но лучше пусть она соврет и скажет, что ничего не было…

– Не было у меня никого. Только ты. И работа.

Лукомор кивнул. Что ж, он принимает эту ложь. И копаться в ней не будет… Хотя кто его знает…

– А Одинцов? – вырвалось у него.

– При чем здесь Одинцов? – снова встрепенулась Даша.

– Ну, ты на него так смотрела…

– Этот Одинцов не выходит у тебя из головы!

– Достал он меня, если честно… Сидора повязал, – как от зубной боли скривился Лукомор.

– Ну да, – кивнула Даша.

– Я понимаю, это его работа, но если бы он так не рвал, Сидор бы ушел…

Лева получил команду свалить из города, и адресок ему подкинули, где он мог залечь на дно. Он собирался уходить, но решил попрощаться со своей подружкой. А тут Одинцов… Еще был часок-другой, и Сидор бы ушел, но Максипес ему этого времени не дал. И шансов не оставил.

– Сидор Зыкова убил.

– Так в том-то и дело. Фраер уже на ушах. На разбор вызывает. Как будто я фраер, а не он…

Лукомор не хотел объясняться с Никиткиным, но, увы, придется опуститься до этого. Война ему не нужна… Хотя и есть сомнения на этот счет. Он уже немолодой, свое пожил, так почему бы не рискнуть сединой? Ударить по Фраеру без объявления войны и выдернуть его из розетки. Системы за ним нет, кровная месть за его шкуру не грозит. Мэр города Каверин задействует все свои ресурсы, еще в Москве у Фраера есть очень серьезная крыша на уровне областной администрации, но все это можно пережить. Будут потери, возможно, даже придется глотнуть тюремной пыли, но волна уляжется. Если Фраер сдохнет, то уляжется. А если киллерская пуля не достанет его? Вот тогда возможна реальная ответка. А у Лукомора две маленькие дочери на руках… Может, ну его к черту, этот риск? Тем более не Фраер первый начал…