Любовница авторитета

Колычев Владимир Григорьевич

– Случилось!.. – Карцева собиралась добавить, но парень предупредительно тронул ее за плечо, и она замолчала.

– А вы не знаете, что случилось? – пристально глядя на него, спросил Пышкин.

– Удостоверение, – коротко потребовал Максим.

Парень слегка смутился, полез за корочками, представился еще раз. Оказывается, он служил в уголовном розыске УВД соседнего района. Если, конечно, ему можно было верить.

– У меня к вам несколько вопросов! – строгим официальным голосом сказал Пышкин.

Максим

поднял указательный палец в знак тишины. Он взял телефон, набрал номер майора Касторжина, тот ответил практически сразу.

– Игнат Андреевич? Капитан Одинцов беспокоит. Я тебя не разбудил?

– Ну, вообще-то, да…

– И меня разбудили. Некто старший лейтенант Пышкин. Есть у тебя такой?

– Э-э… Ну, вообще-то, он к вам в Бочаров поехал… Он что, за помощью к вам обратился?

– Да нет, он обратился ко мне с претензиями… Ладно, буду выяснять.

Максим сунул телефон в карман и выразительно посмотрел на Пышкина.

– Капитан Одинцов – это вы? – в замешательстве спросил он.

Карцева кивнула, подтверждая это, но старлей на нее не смотрел.

– Может, все-таки скажешь, что случилось, лейтенант?

– Так это, покойник у нас обнаружился… Стали выяснять личность, вот… – Пышкин перевел взгляд на женщину, которая, всхлипнув, закрыла лицо руками.

– Карцев? – похолодел Максим.

В кармане у старлея зазвонил телефон, он взял трубку.

– Да, товарищ майор! Ну, тут сказали, что у покойного конфликт был с любовником его любовницы. Вот я и пришел, а это Одинцов… Да, разберусь…

– Был у меня конфликт с вашим мужем, – кивнул Максим, обращаясь к женщине. – Но вы откуда знаете?

– Так вы ж ему палец сломали!

– Вы знали, что это я сломал ему палец?

– Ну, про вас он ничего не сказал. Но я поняла, что это сделал любовник этой! – Она метнула взгляд на квартиру.

– Старлей, ты освободился? – спросил Максим, глянув на телефон в руке у Пышкина.

Тот кивнул, возвращая трубку в карман.

– Что там с Карцевым?

– Убили его.

– Как, где?

– Ну, это еще вчера случилось… А сегодня утром обнаружили…

– Давай без «ну»! Что случилось? Как его убили?

– Ножом, в шею… Там весь багажник в кровибыла…

– Багажник?

– Машина ночью ехала, ее ДПС остановить пыталась, а водитель не остановился. Ну, патруль за ним, он в лес, а там тупик. Только пешком и можно было уйти. Ну, он его ножом в шею, и бежать…

– Кто он?

– Ну, преступник…

– Так и говори, что преступник… Почему не догнали?.. Почему «Перехват» не объявили? Почему соседи ничего не знают?..

– Ну, тут такое дело… – Пышкин отвел в сторону глаза. – Ребята думали, что его не догнать, повернули назад, а преступник этого не понял, думал, что все… А утром машину нашли, смотрят, а там труп, ну, все и завертелось…

– Машина чья?

– Отсюда машина, из Бочарова. Хозяин

еще сегодня утром ее в угон подал.

– Кто хозяин?

– Котов его фамилия. Алиби у него железное…

– А родственники? Может, кто-то из них взял?.. Что за машина?

– Ну, «десятка», угнать ее не проблема…

– Я бы смог ее угнать, ты это хотел сказать? – усмехнулся Максим.

Пышкин выразительно поджал губы. Да, возникла у него такая мысль.

– Ты еще про алиби спроси. Вчера, ночью, говоришь?

Максим озадаченно поскреб затылок. А вот с алиби у него проблема. Вчерашнюю ночь он провел в засаде. Бытовая драка была, один мужик другого ножом пырнул по пьяной лавочке. До летального исхода, к счастью, не дошло, но за преступником пришлось побегать. Максим установил адреса, по которым он мог появиться, сам он занялся одним, Кустарев – другим, Ожогин третьим… Как заехал вечером на территорию дачного поселка, так всю ночь там и провел. С операми по телефону только и общался. А телефон мобильный, он мог звонить с него откуда угодно… Тем более что преступник на этот адрес так и не вышел. Его взял Ожогин, сегодня утром. Тогда и поступила команда «отбой»…

– Ну, да, вчера ночью…

– В засаде я был.

– Где? С кем? – Пышкин задал вопросы с такой резвостью, от которой самому стало неловко.

– А машину когда угнали?

– Ну, хозяин ее только утром хватился. Она у него с торца дома стояла, окна туда не выходят. В пять вечера еще была на месте…

– Разберемся. Обязательно разберемся… А Карцева я не трогал…

– А палец ему зачем сломали?

Максим посмотрел на Карцеву. В ступоре женщина – стоит бледная как смерть, тупо смотрит куда-то в пустоту. Не место ей здесь…

– Елена Юрьевна, вы детей с кем оставили? – спросил Максим.

– Какое вам дело до моих детей? – не глядя на него, монотонным голосом спросила она.

И говорила она сквозь зубы, как будто у нее свело челюсть.

– С мамой дети, под присмотром, – сказал Пышкин, с тревогой глядя на женщину.

Не в себе она, как бы это обмороком не закончилось. А еще мог случиться приступ буйного помешательства.

– Елена Юрьевна, может, вам лучше домой? – спросил Одинцов.

– Зачем ты мужа моего убил? – Она посмотрела на него зло, но без истерики.

– Я его не убивал.

– Это все из-за нее! Из-за нее!

Карцева попыталась оттолкнуть Максима, но не смогла этого сделать. Тогда она втиснулась между ним и стеной, ударила в дверь кулаком.

– Открой, гадина! Открой!..

Одинцов покачал головой. Это уже истерика, и ее нужно прекращать. «Ноль три» он, разумеется, набирать не стал, но женщину из дома вывел…

Пышкин увез Карцеву, а Максим вернулся в квартиру.

– Леши больше нет, я правильно поняла? – Люба смотрела на него так, как будто он был во всем виноват.