Любовница мафиози

Финелли Мила

– Он никогда не позволит этому случиться, bella (перев. с итал. красивая).

Фаусто сказал то же самое, но, возможно, он передумает. Когда начнутся пеленки и ночные кормления, он, вероятно, будет рад избавиться от меня и ребенка. — Я ненавижу вас обоих.

– Нет, вовсе нет. Ты любишь нас обоих.

Я пила свой сок и старалась не реагировать. Любить Фаусто? Не может быть. Я не могла. Это было бы ужасно - любить его, когда он не любит меня в ответ. В конце концов, он заведет другую любовницу, и это убьет меня. Я была ревнивой. Я

ни за что не смогла бы делить его с кем-то еще.

Ты ревнуешь, потому что любишь его.

Уф.

Зия подала эспрессо Джулио, и я с жадностью посмотрела на него. Здесь делают эспрессо без кофеина? Мне нужно как можно скорее это выяснить.

Вообще-то, я ничего не знала о беременности. Я должна была изучить все это как можно скорее. Существуют ли специальные витамины и назначения врача?

О, Господи. Я положила голову на руки. Как я допустила, чтобы это произошло?

– Кстати, как он воспринял новость?

Я посмотрела на Джулио. — Он в восторге.

Джулио усмехнулся. — Я так и знал. — Он обменялся словами с Зией, затем рассказал мне. – Зия тоже не удивлена. Она сказала, что с тобой он исправит ошибки своего прошлого.

Отлично. Как раз то, что я хотела.

Я так и не увидел ее изменений, признаков того, что мой сын растет в ее теле.

Трудно сочувствовать ему, когда он трахал другую женщину во время беременности Люсии.

Мой телефон засветился, и я увидела имя Джии на экране. Почему моя сестра звонит мне из Торонто в три тридцать утра - я посмотрела на время и посчитала? — Scusci (перев. с итал. извините), — сказала я и, встав, пролистала телефон, чтобы принять звонок. – Джиа? Почему ты так рано встала?

Когда я начала уходить, Зия вложила мне в руку недоеденный корнетто. — Для ребенка.

Я закатила глаза, но взяла пирожное. — Grazie (перев. с итал. спасибо), — сказала я ей и вышла на террасу. На ней уже был установлен каменный стол с зонтиком, отбрасывающим тень в утреннюю жару.

– Ты здесь, Фрэнки? — Джиа говорила тихо.

– Я здесь. Что происходит? Почему ты звонишь мне так поздно?

– Ты действительно являешься goomah (прим. от редакт. сленг. любовница мафиози) Фаусто Раваццани?

Внезапно у меня пропал аппетит. Я поставила корнетто на стол. — Как ты узнала?

– Папа сошел с ума. Я слышал, как он кричал об этом с дядей Реджи. Он в бешенстве. — Она сделала паузу. – Это действительно правда? Ты его любовница?

Теперь не было смысла лгать об этом. И я даже не сказала ей самого страшного. — Да, и приготовься, Джиа. Дальше будет хуже.

– О, Господи. Выкладывай.

– Я беременна.

– Ни хрена себе! Но прошло всего два месяца. Это было быстро.

Да, из-за глупой непорочности Фаусто. — Я забыла о своем уколе. Обычно врач звонит, чтобы напомнить мне о приеме, но я оставила свой телефон в Торонто. Из-за всего, что произошло, это просто вылетело у меня из головы.

– У тебя будет ребенок. Я с трудом могу

в это поверить. Я стану тетей!

Услышав ее волнение, я зажала переносицу между большим и указательным пальцами. —Это нехорошо. Это просто кошмар.

– Фрэнки, если бы ты вышла замуж за его сына, то, скорее всего, у тебя все равно был бы ребенок. Так устроены эти дурацкие браки с мафией. Им нравится держать нас необразованными и беременными.

В моем горле застрял комок. Я не хотела такого будущего. Я хотела поступить в колледж и жить как обычная молодая девушка. Веселиться и ходить на вечеринки. Напиваться и знакомиться со случайными парнями. Мои глаза начали гореть, слезы собирались за веками. — Джиа, что мне делать?

– О, сестренка. Мне жаль. Он ведь не... не заставлял тебя?

– Определенно нет. Я хотела переспать с ним. Я просто не хотела забеременеть.

– Ну, и что он сказал по этому поводу?

– Он безумно счастлив. Видимо, здесь принято, чтобы у любовниц были дети. До сих пор никто и глазом не моргнул. — По крайней мере, Джулио и Зия - нет. Кто знал, что скажут остальные?

– Папа просто взбесится, если узнает о ребенке.

– Ты не можешь ему сказать. Пожалуйста, Джиа. Ты можешь сказать Эм, но больше никому об этом не говори.

– Не буду. Он уже взбешен, потому что ты, цитирую, «шлюха», спишь с мужчиной, за которым не замужем. Он кричал, что ты опозорила семью Манчини, что бы это, блядь, ни значило.

Я почти слышала, как он разглагольствует, называя меня разочарованием. — Мне жаль. Я знаю, что это может затронуть и тебя, и Эм, поскольку вы все еще не замужем и живете дома.

– Ты шутишь? Мне не нужен итальянский муж. Надеюсь, никто в этой дурацкой 'ндрине не захочет жениться на мне, как только придет время.

Я вздохнула и провела подушечкой пальца по краю каменного стола. — Я совсем запуталась в своей жизни.

– Ты сказала, что тебе там понравилось, так что, может быть, все будет не так уж плохо.

– Мне нравилось здесь, когда я рассматривала это как лето за границей. Теперь это вся моя жизнь.

– Ну, Эм скажет, что это судьба, но я скажу, что это дерьмовое везение. Мы найдем способ помочь тебе сбежать, если ты этого хочешь.

Вот если бы.

– Он бы попросту выследил меня. Этого не избежать, Джиджи, — сказала я, используя ее детское прозвище.

– Ну, ему лучше позаботиться о тебе, или я найму кого-нибудь, чтобы он надрал ему задницу.

Я засмеялась. — Понятно. Я обязательно передам ему. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, Фрэнки. Скоро поговорим, хорошо?

– Хорошо. Передавай привет Эм.

Когда я повесила трубку, то начала плакать, беззвучные слезы текли по моему лицу. Я скучала по своим сестрам. Этот кошмар был бы намного легче, если бы они были здесь, со мной.

Затем я вспомнила об условиях, которые мне нужно было написать для Фаусто. Я определенно добавила в список «привезти моих сестер в Сидерно».