Любовный контракт

Ларк Софи

Я смеюсь, потому что часто думала о том же.

– Это похоже на то, когда ты встречаешься с кем-то, а все бывшие еще хуже. Кажется, именно так мы оказались вместе.

– У Ангуса плохой вкус, - говорит Салливан.
– Это его фатальный недостаток.

– Что тебя натолкнуло на эту мысль? Шляпы из крокодила?

– Это тоже… - Салливан улыбается со странным удовлетворением.
– И он ошибается в важных вещах.

– А почему именно Салли идет на ужин с твоим боссом?
– спрашивает Меррик.
– Учитывая, что вы двое

не встречаетесь.

– О, для него мы встречаемся, - не стесняясь говорит Салливан.
– Это все часть игры, папа, чтобы провернуть кое-что.

Меррик качает головой.

– Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал.

– Уверяю тебя, это блестяще работает.

– Всегда работает, - говорит Меррик.
– Пока не перестает.

– Он — убийца радости, - Салливан показывает большим пальцем в сторону отцовской двери.
– И всегда им был.

– Салли… - Я прижимаюсь к нему, сердце колотится от осознания того, что мы должны быть в ресторане через двадцать минут.
– Успокой меня. Скажи мне, что ты собираешься делать.

– Все просто. Я собираюсь поговорить с Ангусом и выяснить, что его на самом деле волнует в этой сделке.

– Например?

– Пока не знаю. Но я уверен, что это внутри него - черный лебедь.

– Что за черный лебедь?

– Что-то неизвестное и очень важное. То, что является ключевым фактором, решающим судьбу переговоров. Это может быть что угодно… мечта, желание, предмет гордости, укоренившаяся привычка… но обычно это эмоциональный триггер.

Для меня в этом нет никакого смысла.

– Ангус довольно рационален, когда дело касается бизнеса.

Салливан смеется.

– Наверняка он так думает. Но мы все - просто животные, Тео, нами движут наши страсти. А логические объяснения нашим действиям мы придумываем потом.

– Тогда в чем моя задача?

– Участвуй в разговоре, заинтересуй его. И расслабься… за ужином будем только ты, я и он.

Но, минутой позже, это первое, что идет не так.

ГЛАВА 19

Тео

Мы встречаемся с Ангусом в «Бёрч», претенциозном ресторане на Мелроуз, одержимом идеей добавлять в блюда пену. Декор ресторана должен напоминать лес, поэтому мы пробираемся к нашему столику через чащу светящихся белых пластиковых деревьев.

Только вот когда мы подходим к кабинке Ангуса, он оказывается не один.

Я шепчу:

– О нет…

Спутница Ангуса поворачивается и дарит мне улыбку, которая лишь слегка изменяет черты ее застывшего от ботокса лица.

– Тео. Какой сюрприз.

Я заметила, что она не сказала, что это приятный сюрприз.

Вообще-то, я не уверена, что это вообще сюрприз - полагаю, Ангус сказал ей, что мы составим им компанию.

Но,

может, и нет. Потому что он точно не сказал мне, что снова встречается с Джессикой Кейт.

– Я Салливан… - Салли протягивает руку.

Джессика протягивает ему свою, словно делает одолжение, и опускает в его ладонь. Но ее глаза внимательно изучают его лицо, костюм, часы, вплоть до туфель.

Джессика — акула. Пусть вас не обманывают дерзкие сиськи, трехдюймовые ногти или хвост длиной в километр — она умна и безжалостна. То, что она сейчас здесь, — огромная проблема.

Джессика может развалить все наше дело.

И что хуже всего, она с удовольствием это сделает.

Потому что Джессика Кейт - чистое зло.

Ангус тоже это знает. Джессика превращает его жизнь в ад уже около трех лет. Он сталкивается с ней на вечеринке или набирает ее номер по пьяни, снедаемый желанием, и они начинают хаотичные брачные игры, которые длятся в среднем от двух до шести недель, пока все не заканчивается эффектным разрывом. И все начинается сначала.

Вот почему Ангус сейчас смотрит на меня взглядом, в котором смешались вина, волнение и самодовольство с примесью ужаса. Он осторожно обнимает Джессику за плечи, когда они прижимаются друг к другу в угловой кабинке.

Я могу сказать, что все будет плохо, потому что она уже заставила его одеться в похожую одежду. Блестящая зеленая рубашка Ангуса из того же материала, что и ее мини-платье космической эры. Кроме того, он пьет мартини. Джессика держит свой, но не пьет. Как и наряд Ангуса, я уверена, что его единственная цель - соответствовать ее платью.

– Джессика только что вернулась в Лос-Анджелес, - говорит Ангус.

– А где ты была до этого?
– вежливо спрашивает Салливан.

– В Дубае, - говорит Джессика своим скучающим, тягучим тоном.
– Но там было жарко.

– В Дубае было жарко?
– Я не собиралась язвить, но это вырвалось наружу. Может быть, потому, что Джессика бросает на Салливана второй и третий взгляд, пересаживаясь так, чтобы продемонстрировать все свои изгибы и длинные вытянутые ноги.

К сожалению, у Джессики очень чувствительный барометр на малейшие оттенки тона. Она поворачивает голову, и ее бледно-зеленые глаза прищуриваются, глядя на меня.

– Полагаю, ты там не бывала. Не припомню, чтобы Ангусу требовалось забрать вещи из химчистки с Ближнего Востока.

Салливану это не нравится. Это незаметно, но я улавливаю, как напрягается его улыбка. Он перемещается в кабинке, его рука опускается мне на плечи.

Но меня это не трогает.

Уколы в адрес моей работы - один из любимых приемов Джессики. Признаюсь, обычно это меня расстраивает. Но сегодня не так сильно, как обычно. Тепло и тяжесть руки Салливана очень успокаивают. И я не могу не заметить, как взгляд Джессики задерживается на руке Салливана, обхватывающей мое обнаженное плечо, на том, как его большой палец гладит мою кожу.