Люди Волка
Шрифт:
— Так иди иначе, благодаря ему она выжила. Быть такого не может! Его брат изнасиловал женщину, которую он любит! Он закрыл лицо руками, желая скрыть свой ужас и унижение. Вороний Ловчий. Все так или иначе связано с ним…
Зеленая Вода закусила губу и поглядела на него своими строгими, похожими на озерные заводи очами:
— Она придет, но не сразу.
— Почему? Где она?
— После того как Кричащий Петухом проклял ее душу, она подружилась со Старухой Кого-ток. Одно время они жили вместе, уйдя от племени. Сейчас Лиса шла сюда, спасаясь
— Но ведь вот-вот начнется буря! Он хотел уж было пуститься вниз по тропе — искать Лису, но Зеленая Вода удержала его.
— Она не пропадет. Она… это уже не та девчонка, которую ты знавал. За последний год она закалилась, как добрый наконечник копья в огне. С ней все в порядке. Той девочки уже нет… как и юноши, которому она улыбалась когда-то.
Он тяжело вздохнул, поглядев ей в лицо. Она говорила это искренне.
— Поверь мне. Настанет время — она придет сюда.
— Придет — это главное.
Он вгляделся в черту горизонта. Темные облака повисли над ней. Сердце его щемило от радостного предвкушения. Ожившая надежда, как острие клинка, жгла его тело.
— С ней все в порядке, — утешала его Зеленая Вода. — Не считая того, что ее изгнали. И не думай, что она…
— Ну он у меня дождется! — Волчий Сновидец сжал кулаки, одетые в толстые кожаные рукавицы. — Я с него кожу с живого спущу!
— Ш-ш-ш! — Зеленая Вода прижала палец к губам. — Не надо так, Волчий Сновидец. Не говори этого вслух. Хотя бы сейчас. Нам нужен кто-то мудрый и сильный, кто смог бы повести нас за собой. Народ и так весь истерзан, как мышиная кожа во рту у ласки.
Он собрался с силами и, затаив дыхание, поглядел на собравшуюся снизу толпу. Сколько же их! Как прокормить такую ораву? Он повернулся и нетвердым шагом пошел в долину вместе со всеми. Надо потолковать с Цаплей.
Свернув за угол, он увидел, как Народ столпился на берегу заводи у входа в пещеру Цапли. Люди удивленно шептались. Он искал глазами старую Сновидицу, но не находил ее. Странно! Она обычно встречает гостей по дороге, прежде чем они подойдут так близко к ее жилищу.
Протиснувшись в толпе, он глянул на вход в пещеру. Подог, закрывавший его, не шевелился. В глубине души Волчьего Сновидца вспыхнул ужас — будто конец света наступил. Он побежал вверх по тропе, и с каждым шагом страх его все рос. Остановившись перед пологом, он закричал:
— Цапля!
Ответа не было.
Затаив дыхание, он снова позвал ее. Ему казалось, что сердце его сейчас разорвется, — он и сам не знал почему. Озираясь, он шагнул в темноту пещеры.
— Волчий Сновидец?
Обрубленная Ветвь сидела, скорчившись, в темноте; в руках она держала горящий на конце ивовый прут. Отблески огня ложились на ее лицо.
— Так вышло… Когда ты пошел встречать Народ, она отослала и меня тоже. Сказала, что ей надо
Дрожащими пальцами он взял у нее горящий прут и, согнувшись, шагнул в глубину пещеры. Пламя прыгало, оставляя на стенах желтоватые пятна.
На поду сидела Цапля. Ее остекленевшие глаза страшновато блестели при свете его самодельного факела. Рядом с ней лежала горстка ивовых веток и… сушеных грибов. Жутко темнели они, разложенные на полах ее лисьего плаща.
Ужас сжал его душу.
— Нет… нет… Что ты наделала? — закричал он.
— Сон… Сон. Мальчик мой… — дрожащим голосом произнесла она.
Он скорчился и нежно взял ее за руку:
— Ты так окоченела…
Набравшись смелости, он поднял несколько прутьев, бросил их в затухший костер и помешал раскаленным прутом. Наконец пламя вспыхнуло.
— Садись сюда. Дай мне…
— Нель-льзя, мальчик мой… Яд. Не двигайся… Нельзя… трогать это. Сон, мальчик мой… Восхождение… Нет не здесь…
Он встал на колени, сердце его разрывалось, слезы стекали по его щекам.
— Борись с ними! — шептал он. — Ты можешь! Не дай их душам осилить тебя!
Он укутал ее, неподвижно сидящую на земле у костра в плащ.
— Пожалуйста, Цапля! Вернись. Я прошу тебя. Я еще не всему научился.
— Сон, мальчик мой! — прохрипела она. Изо рта у нее потекла слюна, взгляд стал рассеянным. — Видишь? Смотри…
Она запела:
Стоит гора из грязи и пыли, Кровь и пот ее возводили. Высоко поднялась над быстрой рекой. Травы сладкие! Ба! Нет духа в их силе, Как в печени, полной крови густой!
Широк и славен Родитель Вод, Вода в ущелье быстро течет, Высока трава та и зелена, А плоды желты, что твоя луна.
Перья цветные — мертвец лежит, Спрятан под бревна, землей накрыт. Лежит ленивец в большой корзине — Солнце, муж и жена породнились ныне!
— Она бредит, — дрожащим голосом прошептала У него за спиной Обрубленная Ветвь. — Не знаю, что с ней делать.
— Ничего не поделаешь, — с болью в голосе сказал Волчий Сновидец. — Она уже несколько месяцев назад предупреждала об этом. Кажется, я понимаю, что с ней происходит… Пока она идет за Сном — она жива. л если мы ее сейчас потревожим и вырвем из Сна, она умрет.
— Солнечный Бог! — воскликнула Цапля, содрогнувшись всем телом.
Рожденный в Свете!
Весь в ярких перьях бог!
Принеси траву на спине,
Семена зажарь на огне,
Скалы, как тучи, — зыбки, текучи. — (Лицо ее потемнело.)
Дети солнца… убьют друг друга.
Брату на погибель — долгий путь к югу.
Жара тяжка — война близка.
Пой, Солнечный Бог, видишь — льется кровь… В небе — страшных слепней облака. А что средь Народа?
Придите, Братья! Рожденные Солнцем. Один убит. Здесь, по пути, его труп лежит. Голова пробита, кровь течет из раны.
Черный идет… Лежит бездыханный. Тот, кто любил, ушел во тьму. Песнь погребальную спойте ему!
Женщина плачет, не став твоей.
Все потеряй, ничего не жалей,