Льются слова, утекая в песок...
Шрифт:
– Годами? Нет, я против! – воскликнула Таня. – Ну, покажи!
Она сейчас походила на обыкновенную капризную девчонку и смотрела на Бейбарсова так требовательно, словно от этого зависела как минимум судьба целого мира. Казалось бы, Таня была готова сейчас запустить чем-то в Глеба, но сдержалась.
– Ну покажи! – вновь потребовала рыжеволосая. – Глеб… - она посмотрела на него уж слишком мило, склонив голову набок. – Ну, хочешь… Что ты хочешь?
– Ладно, - наконец-то согласился Бейбарсов. – Сейчас покажу, - он улыбнулся, потянувшись к одежде. Таня лишь откинулась на подушки, глядя куда-то в потолок и что-то крайне внимательно рассматривая,
– Здесь так… бедно, - вдруг промолвила она, прижимая одеяло к груди. – Так холодно… Как ты тут живёшь?
– Мой дом – один из самых богатых в этом углу, - пожал плечами Бейбарсов. – Стоит проехать около трехсот метров на запад или на север, и мы можем увидеть кварталы для бедных.
– А разве это не бедность? – удивилась Таня.
– Нет, конечно же, - хмыкнул Глеб. – Это ещё очень даже богатый дом, - он склонил голову набок, - просто ты этого пока что не признаёшь, но это всё временно. Ты пока что не понимаешь, что на самом деле в нашем мире слишком многие люди живут в бедности, - Бейбарсов усмехнулся. – И я всё равно не понимаю, почему твой муж отпустил тебя сюда!
– Он ведь просто старик, - отмахнулась Таня. – В четверо старше меня! Он просто пытался повысить своё влияние среди остальных, но почему-то решил, что этого можно достигнуть за счёт молодой жены… Я тогда ненавидела и его, и своих родителей за то, что мне придётся терпеть от него.
Бейбарсов наконец-то повернул холст к Гроттер, но рыжеволосая, немного замечтавшись, не обращала на него внимания. Она смотрела куда-то в потолок и рассказывала:
– Я ему в первый же день, помнится, заявила, что не верю в подписанные кем-то там документы и штампы, а поскольку он вообще не ходит в церковь и нас не венчали, то этот брак недействителен… А он тогда посмеялся и предложил мне занять любую свободную спальню, - девушка усмехнулась. – А служанка, которую он ко мне приставил, после по секрету поведала, что на самом деле жена ему нужна только для проформы. Он когда-то в каком-то сражении за очередную монету – подрался, ты же понимаешь, - неудачно упал и ранил, как говорят, нерв – после этого надо было лечиться, но он скупился… А сейчас состарился, надо бы и отдавать кому-то деньги, а детей у него быть не может, равно как и всего остального. Поэтому и решил жениться на молодой – но я упорно не понимаю, зачем ему этот портрет!
Промолвив это, Таня наконец-то заметила картину и, внимательно глядя на неё, улыбнулась – изображённая там, она казалась себе просто великолепной, какой-то удивительной и неизвестной. Девушка смотрела на собственное изображение с нескрываемым восторгом и шумно дышала, отчаянно пытаясь заставить себя улыбаться менее явственно.
– Это великолепно… - прошептала она. – Не думала, что могу выглядеть так.
Она рассматривала небрежно накинутую шаль, прикрывающую грудь, странное, но грациозное положение рук, рассыпавшиеся по плечам рыжие волосы – это не было завершённой картиной, более того, всё вокруг только прорисовывалось, но Таня уже понимала, что получится просто великолепной.
– Ты быстро рисуешь, - заметила вдруг она. – На это у тебя ушло не больше трёх часов… А ты говоришь о месяцах и годах!
– Но разве не следует ловить музу? – усмехнулся Бейбарсов. – Хотя до этого я не верил в это, - он присел на край кровати и, наклонившись, прильнул к губам рыжеволосой. – Ты обещала мне желание.
– Да ну тебя! – Гроттер ударила Глеба по руке. – Мне пора собираться… Мой муж сегодня
– Мне ещё надо заканчивать картину.
– Мой муж больше никогда меня сюда не отпустит, - отмахнулась Таня. – Он чтит, как сам выражается, своё благое имя, поэтому уверен, что всё должно быть именно так, как он считает нужным. Поэтому больше вряд ли получится увидеться… Пока он наконец-то не умрёт!
Бейбарсов усмехнулся. Желание вонзить старику в спину нож, конечно, вспыхнуло в глубине его души, но от отбросил дурацкую мысль в сторону – убийцей Глеб не был. Бросив взгляд сначала на картину, а потом на свою юную любовницу, он вздохнул, вновь целуя девушку – отпускать её совершенно не хотелось, скорее даже наоборот, возникало желание схватить её и больше никогда не отдавать никому, но Бейбарсов прекрасно понимал, что такой возможности у него нет.
– Если бы я стала вдовой, то мы могли бы быть вместе! – вдруг в зелёных, словно сочная трава или великолепные изумруды, глазах вспыхнуло что-то вроде новой идеи, и Таня посмотрела с надеждой на Глеба. – Вдовьи вуали сбрасываются быстро – но только для этого надо стать вдовой!
Бейбарсов лишь отмахнулся. Он прекрасно понимал, что вместе им с Таней не быть, осознавал, что никто не отдаст ему эту великолепную девушку, и хоть мечтал о том, чтобы всегда быть с ней, всё равно не мог перевернуть весь мир с ног до головы. Наверное, это лишь минутная страсть – спустя несколько дней они должны вспоминать о произошедшем уже как о минувшем, а не как о настоящем, и следует признать простую истину – подобные связи не сохраняются долго.
– Увы, но мы не ровня, Татьяна, - усмехнулся Глеб, вновь целуя рыжеволосую. – В конце концов, я всего лишь художник, а ты – жена одного из самых богатых людей не только нашего города, а и всей страны.
– Ты уверен, что восьмидесятилетний старик способен прожить долго? – холодно спросила Гроттер. – Если… Если ты найдёшь возможность встретиться со мной всего один раз, то мы будем вместе всегда, - она вскочила с кровати, не стесняясь собственного обнажённого тела, и принялась поспешно одеваться, словно забыв о том, что в этом ей должны помогать служанки. – А если нет – значит, ты сам виноват в этом. Я буду ждать тебя, - она бросила взгляд за окно. – За мной скоро приедут.
– Ты уверена?
– Я чувствую, - отрицательно покачала головой Таня. – И знаю. Уж поверь мне, я прекрасно знаю! Если ты до конца этого года встретишься со мной хотя бы раз, проведёшь рядом всего несколько минут, чтобы мы смогли поговорить, то мы будем вместе всегда, а если нет – то я ничего не могу изменить! – она смотрела на него с такой уверенностью, что Бейбарсову стало немного не по себе. – Скажи, ты согласен? Ты согласен, Глеб? – она улыбнулась и ловко, словно всегда это делала, затянула собственное платье. – Всё. Мне пора.
И, оставив Бейбарсова в раздумьях, девушка поспешно направилась вниз, громко стуча каблучками по деревянной поверхности. Прислушиваясь к скрипу половиц, Глеб лишь вздохнул – сейчас ему очень хотелось провести с ней вечность.
Но сохранится ли это желание?
***
Тихая великолепная музыка зачаровывала Таню – в этот новогодний бал ей до жути хотелось танцевать от странного ощущения пустоты. То конца данного ею обещания оставалось несколько часов – и уже вряд ли что-либо сможет спасти её от долгой и несчастной жизни с проклятым стариком.