М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

Сборник

его на будущее время удержаться от подобных шуток,

а иначе он заставит его это сделать. На это Лермонтов

отвечал, что он может это сделать завтра и что секун­

дант его об остальном с ним условится. На другой

день, когда секунданты (прапорщик конногвардейский

Глебов и студент князь Васильчиков) 2 узнали о причи­

не ссоры, то употребили все средства помирить их.

Лермонтов был согласен оставить, но Мартынов никак

не соглашался. Приехав

на место, назначенное для

дуэли (в двух верстах от города на подошве горы Машу¬

ка, близ кладбища), Лермонтов сказал, что он удовлет­

воряет желанию Мартынова, но стрелять в него ни

в каком случае не будет. Секунданты отмерили для

барьера пять шагов, потом от барьера по пяти шагов

в сторону, развели их по крайний след, вручили им

пистолеты и дали сигнал сходиться. Лермонтов весьма

спокойно подошел первый к барьеру, скрестив вниз

руки, опустил пистолет и взглядом вызвал Мартынова

на выстрел. Мартынов, в душе подлец и трус, зная, что

Лермонтов всегда держит свое слово, и радуясь, что тот

не стреляет, прицелился в Лермонтова. В это время

Лермонтов бросил на Мартынова такой взгляд презре­

ния, что даже секунданты не могли его выдержать

и потупили очи долу(все это сказание секундантов).

У Мартынова опустился пистолет. Потом он, собрав­

шись с духом и будучи подстрекаем презрительным

взглядом Лермонтова, прицелился — выстрел... Поэта

не стало! После выстрела он не сказал ни одного слова,

вздохнул только три раза и простился с жизнью. Он

ранен под грудь навылет. На другой день толпа народа

не отходила от его квартиры. Дамы все приходили

с цветами и усыпали его оными, некоторые делали пре­

краснейшие венки и клали близ тела покойника. Зрели­

ще это было восхитительно и трогательно. Семнадца­

того числа в час поединка его хоронили. Все, что было

в Пятигорске, участвовало в его похоронах. Дамы все

были в трауре, гроб его до самого кладбища несли штаб-

и обер-офицеры, и все без исключения шли пешком до

кладбища. Сожаления и ропот публики не умолкали

ни на минуту. Тут я невольно вспомнил о похоронах

Пушкина. Теперь шестой день после этого печального

события, но ропот не умолкает, явно требуют предать

виновного всей строгости закона, как подлого убийцу.

Пушкин Лев Сергеевич, родной брат нашего бессмерт-

450

ного поэта, весьма убит смертию Лермонтова, он был

лучший его приятель. Лермонтов обедал в этот день

с ним и прочею молодежью в Шотландке (в шести вер­

стах от Пятигорска) и

не сказал ни слова о дуэли, кото­

рая должна была состояться чрез час. Пушкин уверяет,

что эта дуэль никогда бы состояться не могла, если б се­

кунданты были не мальчики, она сделана против всех

правил и чести. <...>

Лермонтов похоронен на кладбище, в нескольких

саженях от места поединка 3. Странная игра природы.

За полчаса до дуэли из тихой и прекрасной погоды

вдруг сделалась величайшая буря; весь город и окрест­

ности были покрыты пылью, так что ничего нельзя было

видеть. Буря утихла, и чрез пять минут пошел пролив­

ной дождь. Секунданты говорят, что как скоро утихла

буря, то тут же началась дуэль, и лишь только Лермон­

тов испустил последний вздох — пошел проливной

дождь. Сама природа плакала об этом человеке. Много

бы еще подробностей я мог Вам сообщить о жизни его

здесь на Кавказе, но лист оканчивается. <...>

Больно вспоминать, что Кавказ в самое короткое

время лишил нас трех прекраснейших писателей —

Марлинского, Веревкина 4 и Лермонтова.

РОЩАНОВСКИЙ

ПОКАЗАНИЯ

В прошлом 1841 году, в июле месяце, кажется, 18

числа, в 4 или 5 часов пополудни, я, слышавши, что име­

ет быть погребено тело умершего поручика Лермонтова,

пошел, по примеру других, к квартире покойника, у во­

рот коей встретил большое стечение жителей г. Пятигор­

ска и посетителей минеральных вод, разговаривавших

между собою: о жизни за гробом, о смерти, рано постиг­

шей молодого поэта, обещавшего много для русской ли­

тературы. Не входя во двор квартиры этой, я с знако­

мыми мне вступил в общий разговор, в коем, между

прочим, мог заметить, что многие как будто с ропотом

говорили, что более двух часов для выноса тела они

дожидаются священника, которого до сих пор нет. Заме­

тя общее постоянное движение многочисленного со­

бравшегося народа, я из любопытства приблизился

к воротам квартиры покойника и тогда увидел на дворе

том, не в дальнем расстоянии от крыльца дома, стоящего

о. протоиерея, возлагавшего на себя епитрахиль; в это

самое время с поспешностию прошел мимо меня во двор

местной приходской церкви диакон, который тотчас,

подойдя к церковнослужителю, стоящему близ о. про­