Маг и его тень
Шрифт:
Затем будут вечерние посиделки у костров, легкий, ни к чему не обязывающий флирт со стряпухами, рассказы из жизни и сказочные байки, игры в кости на интерес и на деньги, умные разговоры и глупые шутки.
Да, начало пути почти не отличалось от десятков прежних, когда Арон мало что знал о жизни Темных магов - и был тем вполне счастлив. Когда дома его ждали молодая жена и маленький сын. Когда жизнь текла спокойно и размеренно, ведь не считать же за значимые события стычки с обычными разбойниками.
Когда… все эти «когда» закончились в прошлой жизни. Здесь… если честно, Арон уже
С пиратской частью могли возникнуть проблемы. Узнай купец про это, в лучшем случае выгнал бы Арона из каравана. В худшем - попытался бы сдать страже. В отличие от обычных наемничьих отрядов люди Кашимы находились в империи вне закона. Кодекс наемников, впрочем, запрещал выдачу своих, а люди Кашимы, хоть и с натяжкой, но к своим относились. Пятерка наемников и Венд с Ресаном пообещали молчать.
Венд… Такой похожий, но все же другой: подозрительнее, холоднее, мрачнее. Прежний Венд куда проще сходился с людьми. Прежний мало на кого смотрел колючим взглядом и редко ощетинивался внутренними иглами.
Арон вынырнул из размышлений, когда чей-то голос крикнул «Привал!»
Поля остались позади, теперь по обе стороны от дороги раскинулся лес.
Все охранники были разбиты на десятки, и как раз его десятку выпало сегодня собирать хворост для костра. Нейтон, назначенный старшим скорее за свой почтенный возраст, чем по другой причине, уже углубился в лес вместе с Кирком и Рекером. Арон целый день с интересом наблюдал за этой троицей: несмотря на постоянные препирательства между южанином и северянином было видно, что вместе они уже давно, уже притерлись друг к другу, научились понимать друг друга с полуслова и полудвижения. Важный момент в любой битве: когда уверен, что друг прикроет спину тебе, пока ты отражаешь удар, предназначенный ему. Здорово помогает выжить.
Когда Арон добавил свою часть к уже немалой куче хвороста, начало темнеть. Первый переход получился на редкость короткий, но купец, похоже, не спешил. Под большими котлами весело горел огонь, по воздуху расплывался запах съестного, и Арон сперва не обратил внимания на запах другой, знакомый, но вызывающий неприятные ассоциации с ночным городом и темными подворотнями.
Северянин медленно развернулся, пытаясь определить источник. Не стряпухи, не охранники, не младший приказчик, очень, судя по его виду, голодный. Не… хм…
У дальнего котла суетился, помогая пожилой кухарке, худой мальчишка со смутно знакомой внешностью. Вот только память подсказывала, что прежде мальчишка не был столь черноволос и смугл, а во всю его левую щеку не расползался осьминог родимого пятна.
– Что вы такое вкусное готовите, матушка?
– подойдя к дальнему котлу, Арон сделал вид, будто собирается зачерпнуть варево прямо оттуда. Рассмеявшись, уклонился от понарошку занесенного черпака, рассыпался в комплиментах божественному аромату варящегося ужина и умениям поварихи. Та довольно заулыбалась.
– Мальчонка этот - сынок ваш?
– спросил Арон, словно только сейчас заметив помощника стряпухи.
– Племяш, - отозвалась
Ужин прошел обычно.
Арон свел знакомство с двумя охранниками-новичками, бывшими телохранителями, искренне согласившись, что несправедливо было винить их за хвативший господина мозговой удар. Выслушал громкие сетования бородатого септа на бесчинства Вольных на юге и добавленные шепотом жалобы на еще худшее поведение жрецов Гиты, сражавшихся с Вольными… И все время не переставал осторожно и по возможности незаметно следить за черноволосым мальчишкой.
В какой-то миг их глаза встретились. Арон пару секунд удерживал его взгляд, потом повел глазами в сторону леса. Встал, пожелав всем доброго сна, и двинулся в темноту нависающих крон.
Спустя пару минут поблизости хрустнула ветка. Ходить бесшумно мажонок не умел.
– Рассказывай, - велел Арон.
– Чего?
– буркнул мальчишка.
– Как и почему ты оказался в этом караване.
Тот недовольно дернул плечом:
– После того, как вы меня подставили, - в голосе звучало обвинение, - пришлось. У Дануца везде люди, он устроил на меня облаву... Обещал, если поймает, снимет с живого кожу. Он это любит.
– - Голос мажонка дрогнул от гнева и обиды.
– Ты заплатил поварихе, чтобы сойти за ее племянника?
– Нет, - ответил молодой Темный резко.
– Я ее попросил. Сказал, будто видел то, что видеть не следовало, поэтому меня хотят убить.
– С маскарадом она помогла?
– Да, - мальчишка говорил отрывисто, зло, но запах страха за время их разговора стал сильнее.
– Пятно на лице зачем нарисовал?
– Его в первую очередь замечают, на остальное уже не смотрят, - и добавил с вызовом.
– Что вам от меня нужно?
– Убедиться, что ты здесь не по мою душу, - ответил Арон честно.
– Если бы я знал, что вы здесь будете, я бы следующего каравана дождался, - с искренним сожалением ответил мажонок.
– И что теперь? Собираетесь меня выдать?
– голос мальчишки не дрожал. Почти совсем не дрожал.
– Нет, не собираюсь.
Пауза. Потом:
– В обмен на что?
– тон мажонка говорил: Арона подозревают во всех существующих грехах одновременно. Уличная выучка: никто ничего не делает бескорыстно. Северянин мог бы сказать - «ни на что». Ему в самом деле ничего не требовалось от мальчишки. Но ведь тот не поверит.
– Будешь моими ушами, - произнес он после короткой паузы.
– С караваном что-то нечисто, поэтому слушай и запоминай все, что покажется подозрительным. Только на рожон не лезь.
– Понятно, - протянул мальчишка, и Арон заметил, как из его позы ушло напряжение, запах страха тоже стал меньше.
– Осведомителем, значит.
– Какая у тебя главная стихия?
– спросил северянин. Мальчишка глянул подозрительно, но отозвался:
– Не знаю.
– Как так?
– искренне удивился Арон.