Магическая невеста
Шрифт:
Всхлипывая от разрывавших изнутри чувств, я склонилась над Крисом и с отчаянной яростью принялась освобождать его от магической паутины. Нить за нитью, нить за нитью. Всплеск жаркой надежды, что еще секунда, и глаза мужа откроются, чтобы снова посмотреть на меня тепло и ласково. И сразу вслед за ней нырок в бездну отчаяния, горькое понимание, бессмысленность, тщетность.
Надежда, отчаяние. Надежда, отчаяние.
Снова.
Снова.
Снова.
Глаза застилали слезы, горло сдавливал спазм, мешая дышать. Магия за спиной бушевала и пульсировала, подстегнутая пробуждающимся Флейде. Все вокруг
Зря, все зря.
Что-то со свистом рассекло воздух за спиной, обдало каменной крошкой. Я сжалась, прикрывая собой Криса, приготовилась к болезненному удару…
Но вместо него услышала топот шагов и голоса, выкрикивающие отрывистые команды.
Галлюцинации, наверное.
– Ос… Росс…
Вспышка света – не золотого, а привычно белого – ослепила глаза.
– Росс! – раздалось совсем рядом. Луч света загородила тень, опустившаяся передо мной на колени. Я с трудом узнала ее.
– Профессор… Виллер?
– Студентка Росс, – она потянулась ко мне, набрасывая на плечи что-то… кажется, собственный жакет. – Вас нужно вывести отсюда. Поднимайтесь.
И оставить Кристера?
Нет!
– Нет! – я прижалась к мужу, чуть не плача от отчаяния. – Крис… сначала его… ему…
– Что здесь происходит? – раздался за гранью видимости еще один знакомый голос. – Марген?..
– Кристалл! – поспешно выпалила я, пока кто-нибудь не сотворил со стабилизатором Дер-Эйка непоправимого – например, остановил, не разобравшись. – Кристалл удерживает Флейде… от извержения…
В надежде, что профессор магической механики разберется в картинках и схемах лучше, чем в моих путаных объяснениях, я протянула тетрадь стихов, взятую у Криса.
– Бездна морская! – удивительно культурно выругалась эйра Виллер, переводя взгляд со схемы на странице куда-то поверх моего плеча. – Эрих, магоэлементы сюда. Первый, второй, четвертый. Спиральные. Ульрих, геологический отчет, запрошенный ректором, у тебя с собой? Нужен рисунок флейтитовых жил…
– Цепь… – я вцепилась дрожащими пальцами в руку профессора, пытаясь объяснить то, что мы с Крисом выстраивали последние полчаса. – Переменные импульсы… вращение…
– Я вас поняла, Росс. Студент Лерген, – кивнула она темной фигуре, протиснувшейся в лабораторию. – Творите.
– Все слышал. Делаю.
Я покосилась на высокое мутное пятно, немного напоминавшее Шелтона. А этот-то тут откуда?
Но сил удивляться больше не было. Их в принципе не осталось – только на то, чтобы вытащить еще несколько жгучих нитей из головы Криса.
– Вращение… Кристалл… Флейде…
– Успокойтесь, студентка Росс. Все под контролем, – лба коснулась холодная – ох, как же приятно – ладонь. Я потянулась за ней, едва не потеряв равновесие. Перед глазами вновь возникло встревоженное лицо эйры Виллер. Нет, даже целых два или три… Ого! Это ж как удобно лекции читать в три рта…
– Росс… не отключайтесь, Росс. Смотрите на меня. Сколько пальцев?
– Ч-четыре… шесть…
– Бездна, похоже, у нее сотрясение. Держитесь, Рианнон. Сейчас придут медики. И позовите…
Кого именно, я не услышала. В глазах потемнело, и я, рвано выдохнув,
Глава 24
Все вокруг было белым – белый потолок, белые стены, белая дверь, тонкие белые шторы, свет за окном… тоже белый. Контраст с золотым сумраком лаборатории – последним, что осталось в памяти – был столь велик, что в первое мгновение мне показалось, будто я умерла в лавовом кошмаре, а белая комната – отражение посмертия, мало похожее на то, о чем рассказывал во время проповедей тренсдейлский священник.
Но… нет. Из приоткрытого окна доносился щебет птиц и отдаленный гул оживленной улицы, рядом тихо щелкали медицинские приборы, занавески едва заметно колыхались от легкого ветра, жужжала сонная осенняя муха. Слишком реальная картина для идеального божественного царства.
Больница? В… Грифдейле?
Я попыталась приподняться на локтях, чтобы осмотреться получше, и со стоном рухнула на подушку. Бездна морская! Вот теперь я точно осознала, что жива – и остро пожалела об этом. Голова болела так, будто в центр черепа засунули двухпотоковый кристалл и резко поменяли полюса, чтобы посмотреть, как красиво разлетятся мозги по черепной коробке. В глазах потемнело, желудок подскочил к горлу. Я сжалась на кровати, рвано дыша через нос и мечтая, чтобы все поскорее закончилось.
Пять долгих минут – и приступ отступил, оставив после себя слабость и опустошение.
И тут я вспомнила.
Крис.
Если я жива и попала в больницу, то он… он должен был быть где-то…
Тут. Он точно должен быть где-то тут. Без вариантов. Нельзя допускать даже мысли об обратном.
Во второй раз я решила действовать осторожнее. Медленно поднялась, стараясь двигать головой как можно меньше, села, спустив ноги с кровати. Встать удалось лишь с четвертой попытки – колени ослабли, отказываясь удерживать тело в вертикальном положении. Пришлось опереться на стену и шаг за шагом, волоча ноги, словно прабабушка Фелтон, доковылять до двери.
Крис. Крис. Он должен быть… должен…
Коридор выглядел оживленным. Медсестры и врачи ходили между палатами, негромко переговариваясь – хотя на мой воспаленный мозг каждый звук обрушивался с грохотом сходящей с гор лавины. Но я не заметила в их движениях ни суеты, ни паники. Просто обычная рутина. Без извергающихся вулканов, срочной эвакуации, тысяч раненых и погибших…
Но разве это имело значение, если Крис…
Нет.
Я остановила первого же подвернувшегося под руку врача, вцепившись в белый рукав халата.
– Где Кристер? – выпалила я, не дав мужчине опомниться. – Кристер Хаксли Росс, двадцать три года, студент, рыжий…
– Росс проходит интенсивную терапию, – отчитался эйр. А потом разглядел меня внимательнее, покачал головой и уже сам перехватил мою руку.
– Эйра, у вас трещина в ребре и сотрясение мозга. Вам еще рано вставать. Прошу, вернитесь в…
Я с возмущением вырвалась. Организм отомстил головокружением и вспышкой боли, но я проигнорировала намек. Главным было то, что Крис жив. Жив, пусть и проходит какую-то интенсивную терапию.