Магически и не только… одаренная семерка и их декан
Шрифт:
— Прошу прощения, что выжила и тем самым вас разочаровала! — парировала девушка, вложив в эту реплику столько сарказма, сколько вообще была способна.
— Кэссиди, я слишком устал, чтобы реагировать на твои колкости, — в свою очередь раздраженно парировал мужчина и, хотя всё, что ему хотелось в данный момент, это быть отсюда и, в первую очередь, от своей подопечной подальше (благодаря дару и связывающим их узам крови, Кэссиди чувствовала настроение опекуна, словно оно было её собственным) он, тем не менее, слегка наклонился и галантно протянул руку.
Которую Кэссиди,
И ей даже почти это удалось. По крайней мере, вновь встать на четвереньки ей удалось почти без труда, а вот дальше…
Вроде и резких движений не делала, однако голова её всё равно пошла кругом. Так и не разогнувшиеся до конца ноги подкосились и… если бы не опекун, который поймал её под руки, на сей раз удар приняла бы не только гордость девушки, но и пятая точка. И то в лучшем случае. В худшем же случае, она могла свалиться личиком в пол и поцеловать при этом модные туфли опекуна.
— Тебе помочь дойти до кресла или отпустить и не удерживать, дабы не препятствовать тебе, назло мне, свалиться мне под ноги? — словно прочитав её мысли, ехидно поинтересовался мужчина, одновременно и, удерживая, не позволяя ей упасть, и при этом (в понимании Кэссиди) топчась ногами по её гордости.
Скрипнув зубами, Кэссиди и её гордость выбрали меньшее из зол:
— Кресло, — буркнула девушка. Вслед за чем, опираясь на мужчину, пошла очень и очень медленно, делая вид, что быстрее идти просто-напросто неспособна, мстительно наслаждаясь тем, насколько сильно это раздражало опекуна. Тем не менее, на руки, на что она тайно надеялась, он так её и не взял. Сволочь совсем, совсем бессердечная!
— Это ж надо, какой заботливый опекун! — саркастично прокомментировала Королева, явно намекая на то, что на самом деле она так не думает.
— По крайней мере, это не я довёл её до такого состояния, — огрызнулся Каролинг. — Как долго, кстати, она ещё будет такой немощной?
— Пока не выпьет вот это… — ответила Элана, извлекая из пространственного кармана стеклянный пузырь. — До дна, — проинструктировала она, протягивая крёстнице восстанавливающее силы средство.
— Брррр! Какая гадость! — отвинтив крышечку пузырька, скривилась Кэссиди.
Поскольку амбре зелья представляло из себя нечто среднее между нашатырным спиртом и тухлыми яйцами, то уже только от одного запаха её затошнило, и на глазах выступили слёзы.
— Ладно, была не была, — прошептала она и, зажав нос, в один заход заглотнула отвратительно пахнущее пойло.
И тут её настигло второе откровение.
Вкус пойла оказался ещё хуже, чем его запах. Ощущение чем-то напоминало, то которое испытываешь, когда неожиданно откусишь слишком большой кусок перца чили. Только ощущение, которое испытала Кэссиди, было намного, намного, где-то раз в десять, как минимум, хуже.
Вначале пойло опалило острой болью горло, пищевод и желудок. Затем появилось ощущение, что оно разъедает её внутренности.
Кэссиди захрипела, пытаясь вернуть себе
Единственное что её хоть как-то примиряло с пережитой только что экзекуцией — это то, что она заглотнула всё содержимое пузырька сразу, а значит, все её мучения были позади. Хотя, с другой стороны, вытирая текущие проливным дождем слёзы, рассуждала она, вряд ли она когда-либо найдёт в себе столько силы воли, чтоб заставить себя сделать хотя бы ещё один глоток этой дряни.
Но, как говорится, не говори гоп!
Королева фейри сочувственно улыбнулась.
— Неприятным на вкус это зелье делает капля драконьей крови, которая входит в его состав и она же делает его таким сильнодействующим восполнителем сил, — объяснила она. Затем достала из пространственного кармана ещё один пузырёк и протянула девушке. — Первый был за маму, теперь за папу, — с одновременно сочувствующей и насмешливой улыбкой проговорила она.
— Не-эээт! Нет-нет-нет! — закашлявшись, запротестовала Кєссиди и заверила. — Мне уже гораздо лучше! И потому, я считаю, неправильным расходовать на меня столь дорогостоящее зелье! — с убежденностью отвечающего за финансы общины гнома, объявила она.
— Если не хочешь завтра проснуться полностью выгоревшей магически или, например, с опухолью мозга, а возможно и с тем и другим сразу, то значит пей, милая моя, пей, — закивала головой крёстная, продолжая протягивать пузырёк.
— Но э-ээтот… Этот-то хоть будет уже последним? — наученная прошлым горьким (в прямом смысле этого слова) опытом, с надеждой поинтересовалась она.
Королева фейри виновато улыбнулась и достала из пространственного кармана ещё один пузырёк.
— И ещё один за Ричарда! — «осчастливила» она очередным тостом. — И на этом на сегодня будет всё. Обещаю.
— Ээээ, что значит на сегодня? Мне что и завтра и послезавтра и так далее… придётся это пить? — уже зная ответ, с обреченным видом уточнила девушка.
— Да, да и да, — с сочувствующей улыбкой ответила Королева. — В течение последующих трёх дней по три пузырька в день и затем ещё неделю по одному, если, конечно, вдруг снова не исчерпаешь себя до дна. В случае же нового полного истощения, доза может возрасти и до пяти пузырьков в день.
— Не-не-не! — замотала головой девушка. — Никакого повторного полного истощения никогда не будет! Хотя бы уже потому, что я вряд ли переживу второй пузырёк… — откручивая крышечку второго пузырька, убежденно заверила Кэссиди.
Закрыла глаза. Зажала нос пальцами. Глотнула. Ооох! В этот раз на вкус зелье оказалось даже ещё хуже, чем она помнила!
— Оооох! Это просто невыносимо! Лучше бы я умерла после первого же пузырька! Лучше бы я умерла! — прохрипела она, в очередной раз скорчившись от боли и задыхаясь от тошноты и нехватки воздуха. — Никогда больше! Никаких больше полных магических истощений! Никаких больше геройств! Ни за что!
— Ваше Величество, а вы умеете мотивировать! — саркастически усмехнулся Александр.