Магия на каждый день
Шрифт:
Порылись в куче тряпья, выудили туфельки от Кристиана Лабутена и с тоской уставились на высоченную шпильку.
— Завтра же куплю кроссовки и туфли без каблука! — пообещала Саша.
— Кстати, а у нас есть деньги? — обеспокоилась Настя.
— Ну, мой папаша завещал единственной дочери, то есть мне, кучу денег, — успокоила ее Саша. — Они только мои — наша семейка не имеет к ним никакого отношения.
— Гениально! — одобрила Настя. — Хорошо, что твой папа был известный художник.
— Иначе бы Глаша с ним не общалась! — расхохоталась Саша.
Спустя пятнадцать
— Я вообще считаю, что все это семейное проклятие — чушь! — немного заплетающимся языком продолжала разговор на «больную» тему Саша. — Известно ведь: проклятие имеет силу, когда в него веришь. А если я не верю, то оно и не сработает!
— А почему это ты не веришь? — Настя слегка окосела от четвертой порции текилы, но держалась бодро.
— Ну, понимаешь, все наши родственницы боялись любви. А у страха глаза ве-ли-ки! Чего боятся люди, у которых авиафобия? В большей степени они боятся страха, от которого могут упасть в обморок, а не, собственно, катастрофы, которая может произойти, а может и не произойти. Но они не летают на самолетах, поэтому и не узнают — случится с ними что-то или нет. Так и наша бабка, которая замужем за автомехаником, — она просто поверила, что у нее теперь нет силы, и даже не пытается ее использовать!
— В общих чертах я твою мысль уловила, — кивнула Настя. — То есть ты думаешь, что ты вот такая крутая, разрушишь семейное проклятие и будешь счастливой ведьмой с мужем и детьми?
— Да!
— По-моему, это бред!
— А быть заурядной актрисой, выйти замуж за бизнесмена и сниматься в дурацких сериалах — не бред?
— Откуда ты знаешь, заурядная я актриса или нет? — обиделась Настя.
— Без нашего Дара мы все заурядные! — выдала Саша. — Амалия права! Разница в том, что я готова стать заурядной, а ты — нет.
— Только что ты собиралась перевернуть весь уклад нашей семьи! — поддела ее Настя.
— Я и правда не верю в проклятия — это раз, а во-вторых, я готова проиграть. Главное, найти богатого мужа, который подарит мне сказочную жизнь. Вот и вся магия.
— Как Евгений Дмитриевич? — усмехнулась Настя.
— Как Павел Буре! — хихикнула Саша. — Молодой человек! Еще текилы!
— А, по-моему, ты все-таки боишься потерять силу, — заявила Настя. — А значит, веришь в проклятие. Так что, дорогая, когда я буду играть Морковку или Снегурочку, приходи посмотреть вместе с мужем… если, конечно, сумеешь оттащить его от гаража.
Амалия немного пришла в себя — только ногти до сих пор были острыми и длинными, а глаза — желтыми, а не карими.
— Паршивки… — бормотала она.
— Мама, успокойся, — говорила Глаша, подсовывая Амалии напиток на основе валерьянки.
— Убери эту мерзость! — вознегодовала Амалия. — Аня, принеси бренди! И три бокала!
Анна пулей сгоняла за вишневым бренди, разлила его по стаканам с толстым днищем и раздала родственницам.
— Какие глупые девки! — возмущалась Амалия, прихлебывая напиток. — Это надо же!
— Ну, может, все еще образуется… — попыталась утешить ее Анна.
— Конечно!
— Мама, ну они ведь все равно твои внучки и наши дочки, — урезонивала ее Глаша. — Зря ты их выгнала.
— Я передумаю, — кивнула Амалия. — Но не сейчас. Да они пока и сами не захотят вернуться. Поверь, дорогая, надо немного подождать. Так будет лучше.
Анна с Аглаей переглянулись — в их взглядах было неодобрение, желание пообщаться наедине и намек на то, что Амалия перегибает палку.
— Ладно, идите, — велела та. — Мне надо подумать.
Глаша и Анна вышли в сад и сели в шезлонги, благо вечер был теплый.
— Думаю, мы должны им помешать, — без предисловий начала Анна.
— Здравая мысль, — согласилась Аглая. — Хотя есть в ней какая-то каверза, не пойму какая…
— Только Амалии не надо ничего говорить, — предупредила Анна.
— Говорить, понятное дело, мы ничего не будем, — кивнула Аглая. — Только она все равно пронюхает.
— Ты уверена? — заволновалась Анна.
— Совершенно уверена, — подтвердила Глаша. — Но не бойся — вмешиваться Амалия не будет.
— Слушай… — Анна запнулась и робко посмотрела на Глашу. — А ты хочешь, чтобы твоя дочь стала ведьмой?
— Я понимаю, о чем ты, — усмехнулась Глаша. — Ты всегда была немного иной, чем все мы. Как и твоя мать. Хочу ли я, чтобы Саша стала ведьмой? Очень. Но я понимаю, что не каждая может с этим справиться. Работать как лошадь, не иметь крепкого мужского плеча, на которое можно опереться, управлять людьми… Все это нелегко, но мне это действительно нравится. Я счастлива.
— Неужели ты никогда не хотела влюбиться? — тихо поинтересовалась Анна.
— А я влюблялась! — рассмеялась Аглая. — Еще как! Только вот ни одного мужчину не хотела назвать единственным. Не из-за проклятия — просто мне никогда не хотелось разделить свою жизнь с кем-то еще. Люди боятся жизни, а ведьмы — нет, в этом и разница. Люди даже смерти боятся, хотя живут много лет, а умирают за мгновение. Нет, мне нравится быть ведьмой!
— А я сомневаюсь, — покачала головой Анна.
— Сомнения — бич человечества, — мрачно произнесла Аглая. — И только мы помогаем людям с ними справляться.
— И бог, — добавила Анна.
— Он далеко, а мы — рядом. И в этом его преимущество, — улыбнулась Аглая.
— Не поняла, — нахмурилась Анна. — Почему преимущество?
— Вырастешь — поймешь, — съязвила сестра. — Ладно, идем спать.
— Почему преимущество? — повторила Анна, когда они поднялись на второй этаж.
— Потому что издали лучше видно перспективу, — сообщила Аглая и хлопнула дверью.