Магия торжествует
Шрифт:
Сайман поставил лампу на приставной столик рядом с Ю Фонгом и помолчал, изучая его.
— Что не так? — спросила я.
— Довольно примечательное лицо, — сказал Сайман.
Где-нибудь в будущем, если оно у меня будет, Сайман появится с лицом Ю Фонга. Тьфу.
Сайман опустился на колени, расстегнул молнию на рюкзаке и достал рулон ткани, завернутый в пластик. Он развязал узел и вытащил небольшой коврик, который расстелил на полу. Старый ковер, должно быть, когда-то был ярким, но теперь синие и красные оттенки цветов, вьющихся по нему, поблекли
— Протяни руку.
Я протянула ему ладонь. Он открыл шкатулку и вложил в мою руку сияющий аметист. Камень размером с грецкий орех пульсировал ярким цветом.
— Не отпускай, иначе разрушишь чары. — Сайман вытащил коробок спичек. — Эта лампа поступила из больницы Каннингем, учреждения в Новой Англии, специализирующегося на лечении пациентов в коме. Бесчисленное множество людей сидели при ее свете и каждой каплей своего существа желали еще одного шанса поговорить со своими близкими.
Вся эта энергия, вся любовь, горе и печаль влились в свет одной лампы. В ней было столько отчаяния.
— Это причинит ему боль? — спросила я.
— Лампа не выведет его из комы. Но если все пройдет хорошо, мы сможем с ним связаться. Чайная свеча будет гореть с ускоренной скоростью. У нас будет около пяти минут. Готова?
— Готова.
Сайман зажег свечу. Лампа зажглась со щелчком. Шнур был обмотан вокруг нее. Она не была подключена к сети, но светилась знакомым электрическим светом.
— Ю Фонг? — позвала я, сжимая в руке холодный аметист.
— Да… — ответил четкий мужской голос.
— Это Кейт Леннарт. Ты в коме в моем доме. Ты в безопасности.
— Я осознаю свое окружение, — сказал он.
Тогда ладно.
— Мы можем тебе чем-нибудь помочь?
— Исцеление, которое мне требуется, выходит за рамки человеческих возможностей. Задавайте свои вопросы. Вы тратите время впустую.
Свеча таяла у меня на глазах. Он был прав. Мне нужно было перейти к делу.
— Расскажи мне о драконе, который напал на тебя.
— Он безумен. Мы — древний вид. У нас есть традиции. Правила поведения. Нельзя просто так, без причины, нападать на другого дракона.
— Насколько он был велик? — спросил Сайман.
— Я никогда не видел такого большого. Даже мой старший брат не может с ним сравниться.
— Как мы можем убить его? — спросила я.
— Как много вы знаете о царствах драконов? — спросил Ю Фонг.
— Царство драконов — это карман в реальности, — сказал Сайман. — Складка в ткани пространства, где время и физические ограничения имеют другое значение. Часто она спрятана в месте, куда нужно войти: пещере, дворце, ущелье, где встречаются два отдельных пространства и между ними существует граница.
Гляньте-ка на Саймана.
— Место, куда можно попасть только по приглашению дракона, — добавила я. — Пока посетитель ничего не съест, дракон не сможет причинить
— Но что создаёт карман? — спросил Ю Фонг. — Что удерживает его закрытым?
— Я не знаю, — сказала я ему.
— Якорь. У каждого дракона есть такой. Это очень ценный для них предмет. Это может быть меч, книга, стихотворение на свитке, что-то, что мы ценим превыше всего. Мы вкладываем в него свою силу. Мы спим с ним, облизываем его, купаем его в своей крови и магии. Мы держим его рядом. Да, время не так сильно влияет на нас в наших логовах, но оно всё равно имеет значение. Чем больше времени проходит во внешнем мире, тем сильнее якорь. Это стержень, вокруг которого вращается всё царство. У такого старого дракона, как и у этого безумного придурка, должен быть якорь невероятной силы. Он может призвать его в любом месте, и тот вернёт его домой.
Дерьмо.
— Мы не можем его убить, — сказал Сайман. — Если мы каким-то образом не добьёмся мгновенной смерти, он призовёт якорь и вернётся в своё царство.
— Да, — подтвердил Ю Фонг.
Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт.
— Мы можем уничтожить якорь?
— Это предмет огромной силы. Если вы каким-то образом уничтожите его, мир обрушится на вас.
Это звучало не очень хорошо.
— У вас есть книга, — сказал Ю Фонг. — О маленьких людях. Они идут в логово дракона и крадут его…
Свеча погасла.
— Маленьких людях? — спросила я.
Сайман покачал головой.
— Мы можем провести еще один сеанс? — спросила я.
— Не сейчас. Нам придётся подождать хотя бы двадцать четыре часа.
Я вздохнула.
— По крайней мере, у нас есть подтверждение из независимого источника, — предположил Сайман.
— Нам-то что с того? На Конклаве будут люди, которые будут утверждать, что дракон ненастоящий, пока он будет поджаривать их своим дыханием.
Просто никогда не бывает.
* * *
— ДРАКОН? — Ник посмотрел на меня через стол.
Трое рыцарей из Волчьей Ловушки стояли позади него. Рыцарь-нападающая Кабрера посмотрела на меня так, словно я была шипящей коброй. Она продолжала тянуться к ножнам с мечом, но оружие было запрещено на Конклаве, так что её пальцы нащупали лишь воздух. Я её понимала.
— Я не ясно выразилась? — Я допила свой кофе. Я рассказала о событиях в Кингз-Роу и о своём разговоре с Нейгом.
Сидящие за столом озабоченные лица нахмурились.
Мы изо всех сил старались собрать всех вместе утром, но к тому времени, когда нам удалось уговорить силы Атланты зайти в «Риверс Стейкхаус», было уже восемь часов вечера. Обычно мы встречались на нейтральной территории в «Бернарде», но нам нужно было уединение, а в «Бернарде» была высококлассная клиентура, и он отказался закрываться на ночь, чтобы принять нас. Ребекка Риверс закрыла свой ресторан, выставила у дверей сотрудника кухни и налила нам столько кофе, сколько мы хотели, отчего мне захотелось обнять ее. Желание было тревожным.