Магнолия Паркс
Шрифт:
Джона и Би Джей всегда говорили мне одно и то же о Джулиане: избегай его любой ценой. Если только кто-то не пытается тебя убить — тогда беги к нему.
Когда-то я так и сделала. Побежала к нему. Моей жизни никто не угрожал, однако я умирала. Это случилось через несколько недель после того, как мы с Би Джеем расстались...
Знаете, это как когда адреналин проходит, а обезболивающее еще не начало действовать, и вы не на лекарствах, и ваше сердце просто умирает от жажды, горит и задыхается одновременно. Не знаю, почему решилась на такое,
— Не думаю, что это хорошая идея, — это был приблизительно девяносто тысячный раз, как она произнесла это по пути. — Тебе просто нужно пережить это...
Я покачала головой.
— Надоело мне горевать за ним.
Пэйли посмотрела на меня. Ведь это была неправда. Как я могла прекратить горевать? Даже обычный человек мог бы сказать: Ты никогда не перестанешь горевать по этому парню.
На его дне рождения мы с Джулианом стоим рядом, через чур, чтобы Би Джею стало некомфортно. Он выдавливает из себя смех, который должен звучать легко, и для всех в комнате он так и звучал бы, но не для меня и Джоны… для нас, с нашими натренированными ушами, это был натянутый смех.
— Не знал, что вы знакомы, — Би Джей бросает взгляд то на меня, то на него.
Джулиан издаёт короткое «хах» и равнодушно пожимает своими массивными плечами.
— Все знают ее.
— Правда? — Би Джей прищуривается, глядя на нас по очереди. — Откуда?
Джулиан закусывает язык щекой и с насмешливым видом бросает взгляд в мою сторону, подняв брови, как бы говоря, что я должна это объяснить.
Мы тогда пошли в клуб. Кажется, это был McQueen, и, к моему ужасу, там оказался парень из нашей старой школы — Эд Бэнкрофт, в которого всегда была влюблена Пэйли, но между ними так ничего и не было. И вот он очень заинтересовался ею.
И я не знаю, что произошло или почему, ведь это было совершенно не в её стиле, как будто она хотела что-то доказать, хотя ей и нечего было доказывать. Она никогда не была из тех, кто устраивает интрижки в клубах, как и я, но в ту ночь она просто решила наслаждаться жизнью.
Прямо возле меня. На диване. А она была таким хорошим другом последние несколько недель, ни на миг меня не покидала. Лежала рядом в постели, плакала со мной, а иногда за меня.
Она была так внимательна, так переживала за меня, что я едва могла сердиться на то, что в тот вечер, когда я вытащила её в место, куда, по её мнению, нам обеим не следовало идти, она наконец решила повеселиться.
Так что я сидела там, нарядная, с депрессивными мыслями, пока Эд Бэнкрофт практически трахал ее в одежде. Я вздохнула, залпом выпила несколько коктейлей, чтобы утихомирить свои мысли и приглушить это ужасное чувство дискомфорта, когда передо мной появился парень.
Растрепанные каштановые волосы, большие голубые глаза, лёгкая щетина. Сногсшибательный красавчик.
Он самодовольно улыбнулся мне: — Я тебя знаю.
Я слегка улыбнулась и кивнула: — Конечно знаешь.
— А ты меня
Я посмотрела на него с легкой улыбкой.
— Тебя знают все.
— Ну, меня только волнует, знаешь ли меня ты, — сказал Джулиан Хэйтс и улыбнулся. — Помнишь меня из школы?
И конечно, я помнила его не только по школе, но и по статье в Vanity Fair, его интервью для VICE, фотосессиям для GQ, он действительно был (является) самым известным и красивым «торговцем оружием»в мире.
— Ну, мне тогда было одиннадцать, — я слегка улыбнулась. — Но ты уже тогда умел произвести впечатление.
Он одобрительно улыбнулся: — Хоть и не так хорошо, как...
— Не надо! — перебила, качая головой. — Не упоминай его имени.
Во-первых, мне не очень верится, что Би Джею об этом неизвестно. Ведь это значит, что Джона тоже ничего не знает, выходит, Джулиан намеренно ему не рассказал. Интересно почему? Би Джей смотрел на меня, ожидая, что я объясню, откуда его друг меня знает, но я уверена, что ему не очень захочется знать, как именно мы встретились и каким образом это произошло.
Два с половиной года назад брови Джулиана удивлённо поднялись в том ночном клубе.
— Вау, окей, они где-то здесь?
Я покачала головой.
Он был невыносимо горячим. И это до сих пор не изменилось.
Челюсть острая, как бритва. Глаза как темные стороны ледников. Метр девяносто высотой. Тату по всему телу. Глава семьи, имеющей печально известную репутацию в Лондоне. Не знаю, чем именно они занимаются, но уверена, что это что-то незаконное.
— Их здесь нет неспроста? — спросил он. Я кивнула. — Значит, тебе надо выпить, — сказал и, взяв меня за руку, потянул с дивана и повел к бару.
Толпа расступались перед ним, как Красное море, никто не хотел вставать у него на пути, хотя он, казалось, этого даже не замечал. Я чувствовала взгляды людей на себе, правда, тогда они были не такими бдительными, как сейчас. Настоящий общественный интерес к нам с Би Джеем начался, когда мы перестали казаться им чем-то логичным.
Уже тогда ходили слухи, что в наших отношениях проблемы, но никто не знал наверняка, и если бы я появилась на людях с кем-то другим, думаю, люди начали бы фотографировать, сливать фото прессе, однако помню, что тогда у меня было отчетливое ощущение, что ни один не расскажет об этом. Семье Хэйтс не переходят дорогу.
Держась за его руку, я почувствовала облегчение и какую-то свободу.
— Любишь виски? — спросил он.
— Нет, — я сжала губы, наклоняясь через бар.
—Два Johnnie Walker Baccarats, — сказав бармену. — Запиши на мой счет.
Он передал мне рюмку.
— Это тебе может понравиться. Пятьсот фунтов за бутылку, — улыбнулся он.
Мы чокнулись и выпили.
Он посмотрел на меня, приподняв брови в ожидании
— Понравилось?
— Нет, — улыбнулась я виновато.
— Чёрт! — воскликнул он, запрокинув голову от смеха. — Можешь соврать?