Малахитовый царевич. Сказки проклятых царств
Шрифт:
– Так ли не на кого? – промурлыкала Баюнка, лениво ступая к нему. Вытянув длиннопалую руку, легко провела железными коготками по мякотке его левой щеки, покрытой цыплячьим, юношеским пушком. Парень дрогнул, но не отстранился.
«Смелый. Славно».
– Встань, – шепнула Баюнка.
Помедлив, гость неловко поднялся. Скользнул-таки взглядом по ней, одетой в простую рубаху и портки. Приметил оловянный ошейник, что скрывал шрамы на шее, бархатистые, кошачьи ушки в густых волосах. Быстрее быстрого, точно
Она знала, что была недурна, пускай уже четыре года, как ей минуло тридцать. Красота эта была и даром… и проклятьем.
– Рассказывай. Или речи дар потерял? – улыбнулась Баюнка. Обошла его кругом, мимоходом игриво коснувшись хвостом.
Парень выпрямился, кое-как развернув плечи. Заговорил, будто через силу:
– За батюшку мстить хочу. Помер он, на днях… От Ярослава Косого, змея проклятого…
Баюнка сузила миндалевидные глаза. Перед внутренним взором тут же появился жестоколицый витязь: как он, сидя на коне, отталкивает торговца, что предлагал купить новую уздечку. Как тот падает, с размаху ударяясь головой о придорожный камень. А витязь смеётся, глядя на его кровь.
– Ярослав в дружине городской верховодит, – глухо добавил парень. – У князя нашего на хорошем счету… А я мстить не могу: пока делу ратному обучусь, он сам, от старости, помрёт. А сейчас сил не хватит. Убьёт он меня, госпожа Баюнка, как пить дать убьёт! А дома сестрёнка мелкая, мать больная… Как они без меня?
– А может, я тебя убью? – мягко спросила Баюнка, наклоняясь к нему.
Парнишка задержал дыхание.
– Разве тот, кто надоумил тебя найти меня, не поведал об опасности?..
Резкий кивок.
– Поведал.
– Так что же?
– Ты справедливая, госпожа, – твёрдо сказал парень. – Абы кого без причины не убиваешь. А Косой наш – та ещё сволочь. Девок без стыда портит, слуг без вины порет, купцам угрожает, чтоб мзду давали… Нет ему места на нашей земле!
Уголок рта Баюнки приподнялся.
– А что ты дашь мне?
Гость встрепенулся, скинул кузовок с плеч. Стал доставать оттуда: и сливки, и утку, и шапчонку песцового меха, и даже камешки – мелкую бирюзу, собранную на нитке браслета.
Видать, много золота потратил. Быть может, и в долг брал.
– Вот, госпожа! Прими, не откажи в просьбе!
Баюнка сунула коготок в желтоватые сливки, слизнула каплю на пробу. Подняла шапочку, потёрлась лицом о плотный мех, пахнущий зимним лесом. С улыбкой посмотрела на парня: напряжённого, ждущего её решения.
– Маловато будет. Что предложишь ещё? А, добрый молодец?
Парень моргнул от этих слов. Захлопал ресницами, когда Баюнка оказалась к нему вплотную, прижалась всем гибким, горячим, как печка, телом.
– Чего молчишь? Что
Парень стиснул побелевшие губы. Баюнка усмехнулась.
– Давай, обними меня. Порадуй нечистую тварь.
– Г-госпожа Баюнка…
– Что, лакомый? – жарко выдохнула Баюнка, лизнув его ухо.
– Прости, госпожа… Я невесту люблю…
Баюнка расхохоталась и отступила. Где-то рядом, в лесу, от её смеха сорвался с места испуганный полуночник-филин.
– Ладно, молодец. Так уж и быть. Помогу, – наконец, сказала Баюнка, поразмыслив.
– Благодарю, госпожа! – вновь упал на колени парень. – Век не забуду!
– Да уж конечно, – хмыкнула Баюнка.
«Лапки мои, коготочки… А ведь я давненько не развлекалась в том граде», – подумала она и криво улыбнулась.
Железные когти уже чесались. Зудели зубы, сжималось голодное нутро.
Пора приступать к делу.
***
Ярослав любил посещать весёлые дома. Платить невеликие деньги, чтоб так и эдак мять покорных непотребных девок. Более того, при крутом нраве у него находились и свои поклонницы.
А что? Собой витязь был весьма хорош, хоть и страдал, бедняжка, лёгким косоглазием: волнистые волосы до широких плеч, высокий рост и бугры мускулов, что топорщили кольчугу. Неудивительно, что тем вечером к нему было не протолкнуться: стоило лишь Ярославу появиться на улочке, что прилегала к дому Томных вздохов госпожи Медуницы, как со всех сторон к нему ринулись сразу три девки. Закудахтали, отпихивая одна другую, вот-вот выдранные волосы полетят:
– Здравствуй, сердце моё! Как истомилась я, соскучилась!
– Здрав будь, Ярослав Иваныч! Идём скорее, идём со мной!
– Нет, со мной!..
– Со мной!
– Ах ты, стерва!
– Да я тебя…
Ярослав засмеялся, разнимая девок:
– Тише, любушки! Тише! Никого не обижу. Я… – и осёкся, услышав незнакомый, мелодичный голос:
– И меня не обидишь?
Витязь застыл, чуть приоткрыв рот. Из тёмного переулка, грациозно ступая, вышла четвёртая блудница, чьи удивительно-зелёные глаза сверкали так, что заходилось сердце, а на шее, смотрясь не хуже золотого, виднелся оловянный ошейник.
– Тебя как звать, красавица? – мигом позабыв про трёх зашипевших девок, шагнул к незнакомке Ярослав.
Девушка улыбнулась. Перекинула распущенные, буйно кудрявые волосы через одно плечо, мимоходом обнажив молочно-белую шею.
– А как назовёшь, такой и буду, – промурлыкала она, метнув на него лукавый взгляд из-под ресниц.
Витязь усмехнулся. Уверенно, по-хозяйски взял её за плечо, и, склонившись, шепнул на изящное ушко:
– Чаровница. Покажи мне, что умеешь…
«Ещё как покажу», – мысленно оскалилась Баюнка и, торжествующе глянув на обозлённых соперниц, повела витязя к Дому.