Малая Глуша
Шрифт:
Черное вновь вынырнуло из-за стволов и, трепеща, зависло в воздухе. Крылья бились так часто, что Розка не могла разглядеть, сколько их. Ей показалось, четыре, но, впрочем, полной уверенности не было. Огромный клюв тускло отсвечивал… Существо стремительно ринулось вперед, к пятну дневного света, маячившему у Розки за спиной, но упало, ударившись о невидимую преграду, как о стекло. Затем еще один разгон, на сей раз вбок. Клюв ударил в переборку.
– Здоровый какой! – почти восхищенно произнес суперкарго у Розки за спиной.
Бубен вибрировал и гудел, и, словно в ответ на зов, с потолка спустилась воронка сгустившейся тьмы. Существо каркнуло и попыталось
В трюме было тихо.
Под ногами мерно шуршали волны.
Вася скинул доху, отложил бубен и утер лоб.
– Чистая работа, – уважительно сказал сэконд. – Это кто ж был?
– Бусиэ [3] , – устало пояснил Вася.
3
Бусиэ в мифологии северных народов – злые духи, происходят от людей, умерших неестественной смертью и не имеющих связи с живыми. Завидуя живым, бусиэ нападают на спящих людей, высасывают у них кровь и мозг. Иногда принимают вид птиц с железными клювами.
– Вот зараза!
– Ну, так сами виноваты, растяпы. Скажите еще спасибо, что саган-бурхан [4] не пробрался.
– Так они ж вымерли, – удивился помощник.
– Вон, про рыбу латимерию тоже думали, что она вымерла, – мрачно сказал Вася, – а потом ученый по имени Смит ее выловил у Коморских островов. «Старина четвероног» читал, нет?
– Так то рыба…
– А какая разница? Только в том, что саган-бурхан лет двадцать назад вроде вымер. Когда оспу всем попрививали. А латимерия – миллион лет до нашей эры. Ты все зафиксировала? – лишь через какое-то время Розка поняла, что он обращается к ней.
4
Саган-бурхан – дух оспы.
Розка растерянно замотала головой.
– Новенькая еще, – пояснил Вася, обращаясь к суперкарго, – не обвыкла. Пиши: «Вследствие нарушения правил техники безопасности…»
– Позвольте, – запротестовал суперкарго.
– Ерша у тебя сперли? Сперли. Зафиксировано при свидетелях – ерша не было. Значит, вследствие нарушения правил техники безопасности осуществлено проникновение в трюм лесовоза «Бугульма» паразитарного существа второго рода…
– Проникновение, – добросовестно повторила Розка.
– Но своевременно проведенная инспекция выявила заражение объектом ограниченной опасности, а именно – локальной формой паразита. Имя формы – с вероятностью девяносто процентов – бусиэ. Категория Ц-4. Записала? Особо хочу отметить правильные и своевременные действия суперкарго во время операции по зачистке.
– Ага, – сказала Розка. – А почему…
– Что – почему? – переспросил Вася.
– Почему я записываю?
Вася молча вытянул вперед руки. Пальцы ходили ходуном.
– Я свое уже отработал, – мрачно сказал он. – Ну, сэконд, с тебя бутылка. Как минимум.
– Ясно, – печально ответила Розка. – А…
– Да?
– А суперкарго – это что такое? Тоже какое-нибудь… существо?
– Хуже всего диббуки, – говорил Вася, с доброжелательным любопытством разглядывая котлету, – они, во-первых, к технике испытывают
– Не-а, – помотала головой Розка, – я его не люблю.
В компоте плавали разваренные бурые сухофрукты, словно экспонаты в банке со спиртом. Розка всегда считала, что повара просто особо изощренным образом издеваются.
– Ну, так минералки возьми. Если люди в море начинают делать что-то странное, ищи диббука. Я так полагаю, «Титаник» из-за диббуков затонул. Там знаешь сколько эмигрантов в третьем классе набилось? И у каждого горстка родной земли в платочке. С тех пор на Западе гнилом на корабли мезузы вешают.
– Медузы?
– Мезузы, дура. Такая трубка, в ней слова из Торы, священной книги мирового сионизма. Диббук ее не любит. А у нас из-за обострения международной обстановки запретили вешать мезузы. Могендовиды чертить тоже запретили, уроды. Ох, Розалия, – он вздохнул и отхлебнул ее компот, – не хочу накаркать, но жди теперь особенно подлой катастрофы. Когда люди вдруг начинают глупости непонятные делать, одну за другой…
– Корабль утонет? – с замиранием сердца спросила Розка.
– И корабль тоже!… Диббуки, они вообще технику любят. И чем сложнее, тем лучше!
Он перевел взгляд с пустой тарелки на плакат «Хлеб – всему голова!» с изображением каравая, оплетенного колосками.
– Так получается, санитарная инспекция номер два занимается нечистой силой? – шепотом спросила Розка.
За спиной у Васи крепкая девушка, выложенная мозаикой из разноцветного кафельного боя, несла на плече сноп колосьев.
– Нет такого слова «нечистая сила», – строго сказал Вася. – Паразит второго рода, во-от.
– А они откуда берутся?
– Они вообще-то к естественной среде привязаны. К грузу. Почему, думаешь, на таможне так шерстят? Продукты животного и растительного происхождения, минералы… Если один эмигрант прихватит горсть земли, это еще ничего. А если таких эмигрантов тысяча? И у всех – по горсти родной земли! Поэтому все больше на грузовозах. Лес, фрукты, ну… руда… есть за что зацепиться.
– Но это же… – Розка осознала, что глаза у нее раскрыты так широко, что глазные яблоки начали сохнуть. – Вася, ведь бога нет…
– Кто тебе про бога говорит? – удивился Вася. – Марксистско-ленинская диалектика нас чему учит? Что мысль материальна! А если мысль материальна, она порождает что?
– Что? – тупо переспросила Розка, у которой голова окончательно пошла кругом.
– Материальный феномен. Это просто паразиты, Розалия. Ментальные паразиты. Их совокупное сознание порождает. На месте среда их давит, а вот если прорываются, наглеют. Вроде колорадского жука. В естественной среде он просто жук, жучок даже, а у нас – стихийное бедствие. Так что СЭС-один всяческие биологические объекты обезвреживает, типа жучка-долгоносика или палочки Коха, а мы – эти. Потому что, Розалия, – он помрачнел, – если прорвутся, пиши завещание. Когда парусники начали ходить, ну, за пряностями, туда-сюда, паразиты как поперли! Ты думаешь, почему чума тогда пол-Европы выкосила? Думаешь, почему за ведьмами тогда охота началась? Потому что чуяли звон, но не знали, где он, во-от. Не боись, – он дружелюбно потрепал ее по плечу и стал выбираться из-за стола. – Привыкнешь.