Мальчик и облако
Шрифт:
Фома послушно кивнул, и стал торопливо складывать в папку рассыпанные по столу письма.
– И вот ещё. Не тороплю, но составь мне таблицу – всех, точнее, не всех, а перспективных архиереев: кто каков, из какой семьи, чьей поддержкой пользуется, где служил, склонности, заслуги. Прегрешения обязательно; связи, если есть, нехорошие. Пристрастия пагубные. Вдвоём с тобой посидим, прикинем окончательный список и выделим тех, кого надо продвигать. Даже ближний круг не буду извещать пока, чтобы ненужных сомнений и шатаний не возникало прежде времени, с ними попозже найду время побеседовать. Пора, пора со списком кандидатов в преемники определиться. Не только Игнатий, все мы под Богом ходим! И кому какой предел положен, не знает никто! Может, и для меня Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила? Или только пошла за покупкой?
Бурятия.
Князь Окинов устало откинулся в кресле, встал, немного походил по кабинету, на ходу пролистывая очередной доклад, взятый из верхней папки на столе.
Нажав на кнопку многоканального телефона, он спросил секретаря: – График посмотри, по встречам сегодня ещё что есть? И да, документы я подписал, забери.
Войдя, вечерний секретарь быстро направился к столу губернатора, на ходу докладывая: – На подъезде следователь, что сегодня из Санкт-Петербурга вернулся. Встреч, кроме этой, больше нет. Нарочным доставили пакет: бурятский батальон прибыл в приграничный округ, наши тыловики передали его военным, с завтрашнего дня начинаются проверки и подготовка к действиям в зоне пограничного конфликта.
Дархан Тайшаевич согласно кивнул: – В почту положи, прочитаю. И следователя, как прибудет, сразу запускай.
***
– Майор Шестопалов, разрешите войти!
Окинов поднялся, шагнул навстречу: – Приветствую, Ростислав Васильевич. Как там Питер поживает? Присаживайся. Рассказывай.
– В уголовном розыске Санкт-Петербурга была сформирована специальная следственная группа, – начал доклад Шестопалов, но увидев, что Окинов удивлённо вскинул глаза, добавил: – Да-да. Такому вниманию способствовало то, что в конце июня, на выпускном празднике «Алые паруса» Андрей Первозванов и Перловы в целом, задержали с поличным и передали полиции знаменитого карманника Александра Шорина, он же «Кирпич», и полиция одной из версий предположила месть Первозванову со стороны криминалитета.
– Не смотря на привлечение лучших следователей, выявить преступника не удалось, – продолжил майор. – В субботу накануне соревнований, Андрей Первозванов и Василий Перлов уезжали к родственникам, луки остались в их гостиничном номере. К сожалению, искусственный интеллект в гостинице не ведёт сплошной записи, их крыло на этаже было квалифицировано как «безопасное» и файлов с интересующим нас временем не имеется. Попасть в номер детей можно было несколькими путями: у части прислуги есть универсальные ключи; такие же универсальные ключи выдаются сразу и тренерам, чтобы им легче было утром будить спортсменов и вечером контролировать отбой; если кто-то из детей спускается на ресепшен, и говорит, что пока он гулял, его сосед ушёл, а его ключ остался внутри, то на вахте им на короткий срок выдают дубликат.
– Чёртичё, – высказался Окинов.
– Руководство комплекса признало, что это их упущение: но у них пять корпусов, в каждом пятнадцать – двадцать этажей, камер установлено – несколько тысяч и они считают, что записывать всё нереально. Они свою вину признают, и готовы каким-то образом принести извинения.
– Чтобы подпилить луки и скрыть следы воздействия, – Шестопалов перевернул очередной лист, – преступнику или преступникам потребовалось примерно полчаса. На заводе в Великих Луках проводили эксперименты: специальным устройством типа триммера с насадкой в виде режущего диска, пропил получается за две минуты. Дальше закрывается замазкой, наносится краска...
– А отпечатки пальцев? – поинтересовался Окинов.
– В воскресенье, после выезда детей из гостиницы, в номере прошла уборка. Сохранившиеся после неё отпечатки пальцев, фрагменты волос и кожи принадлежат Андрею и Василию, есть других детей и тренеров, но все они в дни соревнований к ним заходили. А на луках – их же сразу, как сломались, кто только не лапал, особенно сломанные части. Если что и было – перекрылось новыми.
– Главный положительный результат, – продолжил следователь, – заключение психолого-психиатрической экспертизы, что ни Андрей Первозванов, ни Василий Перлов к поломке луков отношения не имеют. В Санкт-Петербурге эксперты по этим направлениям сильные, сплошь кандидаты и доктора наук, лысые и очкастые, и выводы ими были сделаны однозначные. Так, в частности, Андрей Первозванов при сломе лука, сопровождавшегося резким шумом в виде громкого хлопка, немного присел, посмотрел вправо, ища источник, откуда «прилетело», и лишь потом понял,
– Ну, что ж, – начал подводить итоги Окинов. – Спасибо за работу. Извините, что выдернул Вас на целую неделю из привычного ритма. Не сочтите за труд, подготовьте записку с обоснованием необходимости в нашей области вести на объектах круглосуточную запись с видеокамер в архивы. А мы на комиссии по антитеррору для административных зданий, торговых и гостиничных комплексов это в обязанность вменим.
Севернее Владимира. «Опытный участок».
Как-то дядя Толя и дядя Витя привлекали пацанов из приюта к ремонту забора в монастырском хозяйстве. За две недели мы смогли выкопать старые столбы, установить в ямки новые, закрепить лаги, и к ним набить доски. Поэтому я прикинул, что забор вокруг моего «опытного участка» будут строить минимум месяц. Какова же была моя радость, когда через три дня после начала работ, Виктор Дитерихс сообщил, что забор заканчивают. На мой вопрос он ответил: – Там работы-то: пробурили, установили опоры; в опорах гнёзда, в них вставили поперечные лаги и прикрутили листы забора. Они бы и быстрее сделали, но на пашню технику только на широких колёсах запускать можно, не сразу нашли, да и высота забора в шесть метров потребовала столбы чаще ставить.
Я, конечно же, не удержался и утром субботы рванул посмотреть на «опытный участок». Новая узкая гравийная дорога со знаком тупика и надписью на столбе «Частная собственность. Проезд и проход запрещён», вела с шоссе к забору, высившемуся неподалёку. Хорошо, хоть близко к трассе, а не посередине поля. Забор высотой в шесть метров и со сторонами в сто метров смотрелся немного нелепо, а на близком расстоянии – грозно; запертые ворота и калитка. И ещё надпись: «Опытный участок. Проход, фото и видеосъёмка запрещены». И табличка с перечёркнутым квадрокоптером. Мысленно восхитился Дитерихсом – я ни о чём таком даже не подумал.
Водитель, он же охранник, запускает два дрона и направляется в обход забора, а я прохожу внутрь. Вот оно – облако! Такое же, как и при моих прошлых приездах. Облако изредка слегка покачивалось – чуть-чуть вздымалось и опускалось вновь. Как будто равнодушный котёнок, мирно посапывавшем на тёплом осеннем солнышке, и не обращающий на меня внимания. Но только очень красивый котёнок – в магическом зрении облако выглядело изумительно: его белизна местами была обильно подкрашена в разные цвета, закрученные ленты пролетали через него, внутри клубились и вспыхивали звёздочками непонятные субстанции. Жаль, что у этого котёнка не было ни носика, ни усиков – я бы за них подёргал, и он проснулся или хотя бы как-то себя проявил; и я бы, может быть, понял, что это такое и как оно работает. Я, как и весной, несколько раз прошёл через облако. Оно по-прежнему никак не реагировало на моё присутствие. Какие-то его части относило от меня в сторону завихрениями, через какие-то я проходил. Но никаких закономерностей не обнаруживалось. Бесформенное колыхание густой белой массы, подкрашенной во все цвета радуги, из которой периодически всплывали или выползали белые или цветные полосы, снежинки, ленты, или даже пятнистая пена, ничего не меняло: всё это было частью этого явления. А я не был – я для него был чужим. Точнее, я для него не существовал. Мне больше всего хотелось каким-то образом измерить – сколько процентов «себя» теряет облако за сутки? А за месяц? И если теряет, то откуда пополняется? Или то, что улетает – возвращается вновь? Но если оно никак не реагирует на меня, а я никак не могу воздействовать на него – как я что-то могу измерить?
Периодически облако как будто выстреливало лентой или струной, которая, вырвавшись из облака, на высокой скорости устремлялась от него, извиваясь и раскачиваясь в полёте и разбрасывая энергетические нити и искры.
Тяжело вздыхаю. Расставляю по периметру облака колышки, каждый колышек заношу на геокарту на смарте; когда круг завершаю, убеждаюсь, что это, в самом деле, овал. Интересно, оно неподвижно на местности? По сравнению с весной место базирования облака осталось тем же, но оно ведь и немного могло сдвинуться? В следующий приезд проверю.