Мальчик и облако
Шрифт:
Встав и направляясь к выходу, Цзин Шугуан произнёс охранникам: – Глаз с него не спускать. Можете его побить. Но если что-то ему отобьёте или сломаете, то лечить будете за свой счёт.
Поднявшись в свой кабинет, Цзин Шугуан вызвал Джао.
– Мы все слишком расслабились. Предыдущие расширения, успешно проведённые в перевозках и в туристическом секторе, приучили наш клан к тому, что упоминания одного имени нашего великого дяди достаточно, чтобы все с почтением замирали и сами несли нам документы на собственность. Это делало переход объектов быстрым, безболезненным и без особых хлопот. Никто и предположить не мог, что клан Фэн восстанет. Они, собственно, и не восстали, а трусливо бежали, понимая, что в честной войне кланов им не победить. Дядя был в гневе, и не от материальных потерь. На самом деле, мы потеряли крохи – при тех масштабах дел, которыми занимается
– Поэтому – продолжил Цзин, – их нужно найти и наказать. Найди их, Джао. Ты знаешь: сбежать может монах – монастырь сбежать не может*. Они не по одному прячутся, а кланом или большими родами. Исчезнуть без следа невозможно, тем более, когда беглецов под восемьдесят тысяч. Они переходили границы, ехали дальше, где-то поселились. Сейчас они будут покупать жильё, организовывать производство или наниматься на работу – продолжал Цзин, – вне Китая это отследить сложнее, но можно. Отбери людей – разведчиков, программистов, бухгалтеров. У нас трое пленников, вытряси из них всё, что можно. Другие семьи тоже кого-то могли пленить, если мои люди что-то узнают, они сообщат. Ищите следы, направь ищеек во все стороны – в Монголию, Вьетнам, Россию, Индию. Установи слежку за филиалами Фэн в разных странах, и они выведут нас на своё осиное гнездо. И тогда за ними приду я. Мы их на верёвках притащим в Китай, и каждый день будем вешать на площадях в городах, где жил клан Фэн. Сделай это, Джао. Ты это сможешь. И я вознагражу тебя, а ещё больше тебя вознаградит дядя. Ты женишься на девушке из клана Шугуан, и мы вместе займём место, которое принадлежит нам по праву – рядом с дядей, на самой вершине клана.
Джао низко склонил голову: – Я всё сделаю. Я их найду. Отбором людей займусь прямо сейчас.
* Китайская поговорка.
Владимир. Дом баронской семьи Аланкиных.
– Вообще, Андрей, да и все присутствовавшие – хорошие пацаны. С ними приятно общаться, ни одной неловкой ситуации не возникло. Умные, не заносчивые, открытые, – подробный рассказ отцу о воскресном отдыхе Владислав Аланкин начал по дороге с завода, а заканчивал уже в гостиной.
– И это здорово, – поддержал его отец. – Цени: это редкий случай – когда общение не только на пользу идёт, но и удовольствие доставляет. Тебе в твоей жизни придётся терпеть неприятных людей и общаться с ними в интересах дела. К сожалению, очень часто наверх всплывает именно дерьмо. Ну, а то, что ребята простые и не заносчивые – так им не с чего понтоваться. Андрей, вообще, из простолюдинов. Видимо, Перловы начали готовиться к тому, что после совершеннолетия он выйдет из-под их покровительства, и у него к тому моменту будет своя земля – сдавай в аренду или свою фирму открывай и зарабатывай; на двух-то тысячах гектаров не пропадёт. Вася и Боря Перловы периодически подвергаются, хоть и не по делу, насмешкам за свой полудворянский статус, это им заносчивыми быть не даёт. Матвей Давидов по жизни, как и всё семейство, скромен. Артур Гефт ещё помнит, как его по самую макушку в дерьмо окунули, и к своему графскому титулу толком не привык. Борис Кошечкин из молодого дворянства, его родители в деревенской избе выросли… Там только Влад Плетнев корону на голове отращивал, но Первозванов ему её очень ловко поправил. Что Владу, несомненно, на пользу пошло. Можешь радоваться, что у вас подобралась такая позитивная компания. И Артур Гефт очень удачно своего коня показал: там же и другие дворяне отдыхали и видели, как ему лошадь выводили, и как он потом на ней гарцевал.
Крым. Мекензиевы горы. Особняк Мекензи.
Князья Фома Дмитриевич Мекензи и Александр Васильевич Потёмкин несколько раз в году проводили встречи, чтобы посидеть и не спеша «сверить часы»: на официальных приёмах и прочих мероприятиях всегда не до того – в сутолоке и спешке серьёзные дела не обсуждаются.
– Это, в принципе, всё, что Окинов рассказал про новый концерн, – князь Потёмкин поднял бокал с красный вином на уровень глаз, посмотрел, как свет подкрашивает вино, и не спеша сделал глоток. Поставив бокал, он продолжил: – У них есть возможность и в Крым часть китайцев направить – там есть большой род, около пяти тысяч человек.
– Если это рисоводы – нам не подойдёт. И земли им потребуется много, и воды; а у нас и то, и другое – в дефиците, – засомневался Мекензи.
– Нет.
– Как не знать. Детишки в семье, да и взрослые, употребляют. Расти-то оно у нас будет?
– Дархан Тайшаевич сказал, что морозы дерево хорошо переносит, землю подберут. Года через три деревья начнут плодоносить, Крым накормят, а лет через пять в Краснодар и Херсон повезём.
Глава 26
Владимир. Дворянское собрание.
Участие в новогоднем бале «для тринадцатилетних» было моим первым выходом подобного уровня – в бабочке, в сопровождении девушки и с программой, предусматривавшей танцы. В прошлом году новогодний утренник в дворянском собрании для нашего возраста всё-таки был «хороводом вокруг ёлки», а сейчас – некое подобие бала.
В следующем году «всё вообще будет по-настоящему» и Алёна устроила для меня своеобразный экзамен. Впрочем, как и Катя Перлова год назад, Алёна сейчас могла гордиться – в одной кампании с нами на бал шёл князь Церен Окинов, специально прибывший из Москвы, чтобы повидаться с «боевым товарищем», то есть со мной: Церену не получилось приехать на мой день рождения; на зимних каникулах в этом году сборов у Окиновых не будет, и мы в Бурятию не полетим; вот он и попросил отца компенсировать отсутствие общения участием в «цивильной» ёлке. Для сопровождения Церена был нужен местный аристократ соответствующего возраста, и внук губернатора для этого не подходил: больше двух лет разницы в таком возрасте – слишком много. А вот Артур Гефт в роли сопровождающего выглядел идеально – всего на год старше нас, граф, к тому же в дружеских отношения с Перловыми. Так что Григорий Семёнович попросил полковника Гефта «одолжить» сына на один вечер. «Официальную девушку» для князя Окинова подбирала Алёна, несомненно, под руководством отца, что добавляло ей дополнительные очки среди подружек.
После поздравления от Деда Мороза и Снегурочки нам показали парочку небольших сценок, затем на подиуме появилась какая-то группа, и начались танцы.
Вальсирую с Алёной. Всё вроде неплохо. Ну, это мне кажется, что неплохо, у партнёрши может быть другое мнение. За время обучения под её началом я хорошо продвинулся в танцах. Во всяком случае, на ноги я ей давно перестал наступать, недели две ни разу не было такого конфуза. Потанцевав несколько раз, вижу, что Церен Окинов и Артур Гефт решили сделать перерыв, говорю об этом Алёне, и она тоже решает отдохнуть. Поболтав минут пятнадцать, вновь кружимся в танце.
Потом опять небольшой перерыв – немного перекусили бутербродами, запили компотом и шипучкой и собрались в кружок; на этот раз и Борис Перлов со своей партнёршей подошёл. Церен в лицах рассказывает, как этап за этапом получал разрешение в кадетке на поездку во Владимир. Выглядело забавно, так что мы дружно смеялись: пацаны в открытую, а девушки прикрывая лица веерами.
Слышу какое-то шевеление справа, поворачиваюсь и вижу, что в наш круг, бесцеремонно раздвинув девочек, ввалился Серёга Привалов. Он, слегка раскоординирован в движениях, поворачивается ко мне и в нос ударяет легкий запах спиртного.
– Да он пьян! – проносится мысль в моей голове. – Рановато он начал! Надо срочно убирать его с бала, пока что-нибудь не начудил или взрослые не заметили!
Но сделать я ничего не успел: заметив меня, он весь подобрался, посуровел, блуждающие глаза сфокусировались, взгляд стал целеустремлённым, и, ткнув в меня пальцем, он произнёс: – О, и ты здесь! Куда же без тебя? С калашным рылом – в дворянский ряд! Понабрали плебса! В бабочке!
От неожиданности я остолбенел – это оскорбление, которое обычной дуэлью не исчерпаешь. Серёга, между тем, протягивает руку, и, схватив двумя пальцами за бабочку на моей шее, начинает тянуть на себя. Перехватываю его руку, аккуратно разжимаю пальцы: – Сергей Дмитриевич, подобное Ваше поведение я спишу на Вашу усталость и общее переутомление в конце года. Завтра я готов буду ответить на все Ваши вопросы.
Я, конечно, на взводе, но стараюсь держаться из последних сил. И очень надеюсь, что Привалов сейчас уйдёт. Увы.
– А! Князьями прикроешься. А без них – ссышь?
Серёга замахивается, но очень медленный, какой-то ленивый у него замах: или из-за опьянения он заторможен, или видит, что моя правая рука занята – ею я придерживаю под руку Алёну; он что, не знает, что мне не нужна правая – так-то я левша? Я уже скриплю зубами от злости и ярости, чтобы не броситься на него. Серегина рука поднимается на уровень его плеча. В моей голове звенят колокольчики: – Пора!!!!