Мальчик и облако
Шрифт:
Владимир. Лицей.
Я решил не откладывать дело в долгий ящик, и как только началась большая перемена, позвонил Владу Плетневу и Владиславу Аланкину, сказав, что нужно обсудить один вопрос. Собрались в столовой; я обрисовал им ситуацию. Они на минуту задумались, и Аланкин предложил: – Можно в нашем загородном конном клубе. Он, хотя так называется, но специализация шире и для банкета или отдыха там всё в наличии. Домики обустроены, бассейн с подогревом, купания круглогодичные; конюшня, думаю, всем интересна, да и тир. Всем понравится – и пацанов давай позовём, и Перловых тоже, не втроём же ехать, кучей – веселее.
Тут же подходим к нашему столу, сообщаю предложение,
На том и порешили. Вечером я с радостью отчитался перед Геннадием Алексеевичем и Оксаной Евгеньевной о выполненной задаче.
Владимир. Дом баронской семьи Аланкиных.
Барон Владимир Николаевич Аланкин, выслушивая пересказ сына о разговоре с Первозвановым довольно кивал: – И очень грамотно, что ты не выделил Гефта, а предложил пригласить всех. Никто не обидится. Жалко, что от Окиновых никого из молодёжи не будет, княжич нам тоже не помешал бы. Но и Гефт – самое то, губернатор с их семьи пылинки сдувает. Артур и так на нашей базе выездкой занимается, что для нас хорошей рекламой является, а теперь ещё и целая аристократическая ватага приедет на отдых. Считаем: граф, два барона, включая тебя, Первозванов, двое Перловых, Матвей Давидов из известного семейства и Борис Кошечкин – сын героического танкиста. Солидно, что говорить! Я распоряжусь, чтобы домик для отдыха подобрали самый лучший и стол накрыли – всё за наш счёт. А Андрею завтра скажи, что все расходы – это подарок ему на день рождения от нашего семейства!
Владимир. Дом Латышевых.
Единственная проблема, оставшаяся в плане подготовки к моему дню рождения – Алёна. В нашу семью она не вхожа, и если пригласить её к Перловым, то вначале придётся со всеми знакомить, а потом развлекать – кроме меня, ей общаться не с кем. Но и на второй день, в зону отдыха, приглашать, тоже как-то не очень: все лицеисты её знают, но одной девушке в компании быть нельзя, и нужно ещё хотя бы две. А где их взять?
Так что совместно с Перловыми решили поинтересоваться мнением её отца – Льва Павловича: он дипломат, у него на выход из любой щекотливой ситуации должно быть, как минимум, два варианта действий: один – хороший, а второй – правильный.
Я знал – он наверняка дома: когда я рассказал Алёне о своём удивлении тому, что отец семейства, вроде бы работает в Министерстве иностранных дел, но в какое бы время я к ним не приходил – он всегда был в особняке, она разъяснила: – Он переводчик высочайшего класса, владеет языками половины Африки. Ему присылают тексты для перевода, он ими занимается и отсылает назад. Если нужно, участвует по видеосвязи в обсуждении каких-то вопросов, статей. Готовит публикации. Вот когда прилетят к нам африканцы – тогда папу в МИД и вызовут, чтобы был под руками и переводчиков контролировал. При важных визитах он, бывает, несколько суток из Москвы не приезжает.
Так что после танцев, попивая латте с двойными сливками, я задал Льву Павловичу вопрос о возможном участии Алёны в моём дне рождения, на что он ответил, что Перловы правы: его дочь в семью не вхожа, с мальчиками за город ехать не может. Их семья поздравит меня отдельно, когда я приду на танцы.
Я поблагодарил Льва Павловича за это мудрое решение и подумал, что отпала проблема, которая могла существенно усложнить подготовку. Оно и понятно: если мадмуазель выходит из экипажа, то карета движется гораздо быстрее! *
* Французский вариант русской поговорки: Баба с возу – кобыле легче!
Глава 25
Владимир. Дом Перловых.
Я
Обрисовав Геннадию Алексеевичу и Оксане Евгеньевне сложившуюся ситуацию, я стал ждать их идей. Но их не было: деньги можно было или перевести от генерала на карту или на счёт, либо снять и передать наличными. При банковской транзакции перевод сразу же попал бы в налоговые базы, а снять много денег в банке или банкоматах – невозможно из-за ограничений. На вопрос – а какая там сумма, я пожал плечами – никакие цифры не звучали. Оксана Евгеньевна предложила позвонить сестре Татьяне и сразу выяснить, но Геннадий Алексеевич здраво рассудил, что в монастыре в настолько поздний час, скорее всего, спят, и сразу набрал Евича. Выслушав его ответ, он присвистнул: – Такую сумму три года будем снимать с банкоматов, чтобы уложиться в ограничения. И то не факт, что такого срока будет достаточно.
Мы ещё посидели, пока неожиданно Оксана Евгеньевна не предложила: – Вот не зря я сестру Татьяну и монастырь вспомнила! Ты же всё равно церковную десятину в монастырь платить будешь?
Я согласно кивнул.
– Ну так и заплати её этими деньгами на несколько лет вперёд! Пусть Черёмухин деньги напрямую пожертвует монастырю; Евич ему объяснит, что так надо, а мы все будем знать, что это твоя десятина! На перечисления монастырю никаких ограничений нет, и налоги не взимаются. А для тебя бухгалтера точно высчитают, с какого момента нужно будет платить напрямую.
***
Окиновы расстилают на полу громадный ковер с толстым тёмно-коричневым ворсом. И ещё до того, как его разложили до конца, я понимаю, что ковёр – неправильной формы; и по появляющимся лапам и голове, соображаю – это же шкура медведя! Какая огромная! И краем глаза вижу, как расширились в изумлении глаза сестры Татьяны и Оксаны Евгеньевны, и эти глаза, полные ужаса, смотрят на меня. И мне этот взгляд, наверное, дороже, чем любой другой подарок. Настолько, что у меня перехватывает в горле! И мне приятны эти их переживания за меня. Мне хотелось к ним кинуться, сказать, что страшно не было. Просто шкура медведя кажется такой большой, потому что сейчас она плоская, а не объёмная, и в маленькой комнате, а не в лесу. И я обязательно найду минутку, чтобы шепнуть, и как-то их успокоить. И сказать, что страшно мне не было, разве что самую капельку!
Галсан и Мушен, поздравив меня, передают слово Алексею Сергеевичу и Ирине Витальевне – старшему поколению семьи Перловых.
Бабушка и дедушка вручают мне, как они говорят, «джентельменский набор»: небольшая шкатулка с запонками и зажимом для галстука. Всё изготовлено из серебра, с золотыми накладками и украшено жемчугом. А ещё – обычный галстук и «бабочка». Бабочку по центру украшает большая чёрная жемчужина – после дня рождения Кати знаю, что такие таитянские жемчужины очень редкие и дорогие. И женщины и девушки почему-то считают, что именно такие жемчужины – самые красивые. Женщины вообще считают себя непревзойдёнными специалистами по красоте. Но жемчужина и впрямь была красивой. Понимаю, что меня готовят к новогоднему балу и такая бабочка – лучшее украшение к моему костюму.
С поклоном принимаю подарки, а Алексей Сергеевич сумел всех развеселить своей завершающей фразой: – Уверен, что носить ты их будешь бережно, а украсть у тебя их невозможно! Белые питерские ночи на фестивале «Алые паруса» – яркое тому подтверждение.
Все смеются, так как в памяти ещё свежи летние приключения и задержание нашим семейством знаменитого карманника.
Хором поздравляют монастырские, и матушка Юлиана дарит икону «Покров Пресвятой Богородицы», прося для меня защиты у Божьей Матери.