Мальчик нарасхват
Шрифт:
Не помню, что отвечал на последующие вопросы и что сказал в свое оправдание.
Пришел к Олегу на следующий день. Открыла Таня, молча проследив, как я вхожу и прохожу в комнату ее брата. Олег больше не откровенничал, но лицо его все еще было измученное и усталое.
Так продолжалось несколько дней. Я просто ходил к нему в гости, мы сидели в одной комнате, редко обмениваясь фразами.
Прошли поминки, отца Олега похоронили. Нельзя смеяться над чужой смертью, но умер он нелепо, из-за несчастного случая. Поехал к другу на дачу, помочь достроить баню. Полез на чердак что-то делать, а когда закончил, как-то неудачно развернулся,
Спустя две недели Олег уже сам открывал мне дверь, стал более разговорчивым, иногда выходил на улицу, но улыбался все еще редко. А один раз, сидя вместе со мной на лавочке перед подъездом, он неожиданно подал голос:
– А знаешь, почему моей мамы никогда нет дома?
Я с сомнением покачал головой, смутно догадываясь, в чем дело. Шоркая босыми ногами по грязному асфальту, - его шлепки были откинуты на приличное расстояние, - Олег вскинул лицо к небу. Глаза его были полуприкрыты.
– Она тоже мертва. Умерла при моих родах. Я даже ее лица не помню.
Опуская глаза, я что-то сочувствующее пробормотал в ответ. Перестав шаркать пятками по асфальту, Олег вдруг серьезным голосом снова сказал:
– Теперь я, получается, сирота?
Это был скорее вопрос, неуверенный, со скрытым страхом. Хотя глаза Олега и оставались сухими, а голос твердым, видно было, что он не хочет мириться с этой мыслью. В ответ я лишь похлопал его по плечу. Чуть наклонив голову, Олег нашарил ногами шлепки, надел их и молча ушел домой, даже не попрощавшись. Я не обиделся.
Мы стали чаще проводить время вместе. Даже с братом, по-моему, я стал видеться меньше, чем с Олегом. Еще через какое-то время парень перестал так явно скорбеть по отцу. Наверное, смирился. Сам я о его родителях никогда не упоминал вслух, только если Олег сам о них заговорил.
Оказалось, что у нас немало общих интересов, было о чем поговорить. И вот так, общаясь день ото дня, мы и сдружились. О своих старых друзьях я, конечно, тоже не забывал, но сейчас речь не о них.
Как же так получилось, что Олег «присвоил» меня себе? Не думаю, что он специально. Обстоятельства так сложились.
Будучи человеком общительным и доброжелательным, Олег притягивает к себе людей, словно магнит. У него к каждому человеку найдется ключик. Твердо могу сказать, что и самому парню это нравится. Нравится настолько, что он едва ли не каждый день заводит новые знакомства. И неважно, на улице ли, по Интернету, с пятилетней племянницей тети Зины с соседнего дома – это уже мелочи, как говорится. Главное, найти подход к человеку. Вероятно, сам процесс и привлекает Олега.
Но и минусы от этой врожденной обаятельности, если это можно так назвать, тоже есть. Сейчас я не беру в счет завистников или какие-то другие неприятные «стычки» с людьми. Сам Олег, ввязнувший в нескончаемый круговорот подборов этих самых ключиков, начал терять свое лицо. В том смысле, что с каждым он ведет себя совершенно иначе, так, как того хочет его собеседник. Общаясь с кем-нибудь, он меняется так, что его и не узнать. Поведение, манера общения, даже взгляд. Он полностью подстраивается под того человека, с кем разговаривает. Становится таким, каким его хотят видеть. И так с каждым. Но это не так страшно, как то, что Олег делает не то,
Спроси его: «Чего ты хочешь?», а он в ответ скажет тебе: «А ты?» Ты спросишь: «Ну и как ты поступишь в этой ситуации?», а он снова скажет: «А ты думаешь, как бы я поступил?» Сначала это не бросалось в глаза. Когда кто-то интересуется твоим мнением, невольно радуешься чужому вниманию, что прочие нюансы просто не хочется замечать. Впрочем, может быть, я и не прав, и это только моя глупость.
Но после, когда очарование Олега начинает рассеиваться, начинает резать слух это его «а ты», «а ты». А затем, через какое-то время, приходит если не озарение, то досада точно – есть ли у этого человека какие-то свои желания и мысли? Да, это несколько приятно, когда под тебя подстраиваются, но всем со временем начинает это надоедать.
– Слушай, пацан, - внезапно перебили меня, - я понял, что этот твой Олег последняя многоликая и не имеющая своего мнения дрянь, какая раз в сто лет рождается, но можно уже, блин, ближе к делу, а?
– Ну так я и пытаюсь как-то логически перейти к этому, чтобы у вас, - «тупого взрослого», - все в голове не перепуталось!
– Эй, я почти слышал, как ты меня сейчас обозвал, - насупился Вадим, заставив меня изумленно задуматься, не вслух ли я сейчас назвал его тупым. – И вообще, я тоже когда-то был таким же подростком, как и ты, поэтому мне не нужны твои сюси-пуси, слюни, сопли, суицидные мысли. Ты мне просто скажи: каким таким мудреным хреном тебя «оголубили»?
Я поперхнулся.
– А нельзя называть вещи своими именами?
– «Огейлили» на слух не ложится.
Едва удержавшись, чтобы не шандарахнуть себя по лбу ладонью, я терпеливо вдохнул и выдохнул. Сосредоточенно хмурясь, продолжил свой рассказ, опустив «сюси-пуси» и переходя к самому главному.
Весна. Конец апреля или начало мая, точно не помню, но уже довольно тепло. Я шел к Олегу, так как ранее мы договорились побездельничать на улице. Помню, погода была хорошая, ясная, даже комья грязи под ногами настроение не портили.
Первым сюрпризом для меня стала толпа неизвестных мне людей. Много, человек десять, среди них были как парни, так и девушки. На них я особого внимания не заострил, мимолетно отметив, что в большой компании очень шумно. Хотел уж было и мимо пройти, но меня окликнул знакомый голос. Обернувшись, я с удивлением увидел улыбающегося Олега, который выходил из самой кучи веселой толпы людей.
Я подошел, любопытно поглядывая на шушукающихся ребят. Друг махнул мне рукой. Я на автомате помахал в ответ. Подойдя ко мне, Олег, виновато на меня поглядывая, шепотом объяснил, что встретить своих знакомых не ожидал, а они привязались следом, и все тут. И прогнать как бы неудобно, обидятся люди.
Я особо расстраиваться и вредничать не стал, понимая Олега. Тем более, если сразу влиться в компанию незнакомых, но на вид веселых ребят, то время можно провести ничуть не хуже, чем без них. Так я думал сначала.
Представили меня странно, всего нескольким людям. До остальных дело как-то не дошло, внезапно несколько человек на что-то отвлеклись, захохотали, все голоса заглушило напрочь. Удивленные таким внезапным взрывом смеха, про меня, как это иногда случается, забыли. Ну я навязываться и не стал, кто захочет, подойдет да сам познакомится.