Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

Зенькович Николай Александрович

Словом, купила журналистка алую гвоздику — и в Думу. Навстречу— ниспровергатель авторитетов Виктор Илюхин. Протянутый ему цветок взял как-то небрежно. Будто прелестные сильфиды каждый божий день дарят ему цветы пуками.

— Да-да, я многим нравлюсь, — покивал Виктор Иванович. — Ну вы мне позвоните, побеседуем...

— А телефончик?— ненавязчиво намекнула Катя.

— Захотите — узнаете! — победоносно завершил Илюхин, заворачивая за угол.

ЛИШАЮТСЯ ДАРА РЕЧИ, КОГДА ПОДХОДИТ

САМ ГУБИН

Когда журналистка Наташа Журавлева выходила с Андреем Губиным из летнего кафе, их облепила куча девчонок— стали просить у него автографы. И как только углядели? Следят они за ним, что ли?

Часом раньше, в начале интервью, он потупил глаза с длиннющими ресницами и спросил: «Неужели кого-то может интересовать моя персона?» Но потом разговорился:

— Я сам к себе отношусь легко и просто. Меня до сих пор удивляет, что, когда я, например, хочу просто познакомиться с девушкой, она дара речи лишается оттого, что к ней подошел сам Андрей Губин...

Творческая лаборатория композитора тоже проста и легка:

— Когда я пишу песни, я заглядываю глубоко внутрь себя и вытаскиваю все самое светлое.

Он сам себе продюсер, и стихи, и музыку пишет тоже сам. Ну, помогает еще Сергей Меличенко, с ним вместе работают над аранжировками.

— Серега помогает, подсказывает мне направле­ние. Он говорит, что писать музыку ему мешает му­зыкальное образование: он знает, что надо писать так, так и так, а я, наоборот, самоучка. И поскольку мышление у меня не замусорено формулами правиль­ного написания, порой могу придумать интересную мелодию.

— У тебя нет никакого музыкального образова­ния? — изумилась интервьюерша.

— Как сказать. Считаю, что я достаточно серьезно образован. Не знаю классических композиторских при­емов, зато изобретаю их сам. У меня есть свои ноу- хау, которые позволяют мне не «утонуть»... На самом деле те, кто возмущается отсутствием у меня музы­кального образования, не знают, что я сделал невоз­можное: в 16 лет (!) поступил на вокальное отделение Гнесинского училища. А туда принимают только с 18. Проучился два года и ушел— или меня «ушли»... не помню.

ТРОГАТЕЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ

Эта история записана журналисткой Марией Спе­ранской.

Однажды актриса театра и кино Любовь Полищук столкнулась с трогательным отношением к себе своих поклонников. На троллейбусной остановке. Полищук тихо-мирно ждала себе троллейбус. А рядом перешеп­тывались, поглядывая на нее, две женщины. Потом одна из них, осмелев, подошла поближе и спросила:

— А правда, что вы настоящая артистка Полищук?

— Правда.

— А можно я вас потрогаю?

И потрогала.

ЛЮБЯТ, ЧТО Я СВОЯ, ТОЛСТАЯ

— Чему вы рады?— спросили у поэтессы-песен­ницы Ларисы Рубальской.

— Что меня узнают тетки. Подходят ко мне

в бу­лочной: «Ларис, батон нормальный?» «Нормаль­ный»,— отвечаю я. «Тогда и я возьму». Я говорю: «Простите, а вы меня знаете?» В ответ: «А то? Я ж тебя по телевизору видела». Они любят, что я своя, тол­стая... Когда по ТВ молодых показывают, немолодые расстраиваются, когда худых— толстые, а когда ме­ня— всем на душе хорошо...

ДАЖЕ В ИНТИМНЫЙ ПРОЦЕСС ВМЕШИВАЮТСЯ

— Вы любите покупать вещи, ходить по магази­нам?— спрашивают у бесстрашной репортерши рос­сийского телевидения Елены Масюк.

— Ненавижу. Я покупаю одежду, только когда бываю за границей. Здесь люди часто меня узнают, подходят, когда выбираешь блузку или туфли. Это неприятно. Покупка одежды — процесс интимный, не хочется быть под прицелом любопытных взглядов. Я вообще не люблю толпу.

ОДИН КОЗЕЛ УЗНАЛ И РАЗБИЛ ОЧКИ

Около часа ночи известный тележурналист Лев Новоженов возвращался домой после вечернего эфира. По дороге он решил купить цветы для своей супруги. Припарковав машину на Сухаревской площади, веду­щий «Сегоднячка» выбрал букет бордовых роз. Но когда стал расплачиваться, не хватило 10 рублей. При­шлось возвращаться за деньгами к машине.

Неожиданно к нему подбежали две девушки — они узнали его и попросили дать автограф. Когда Новоженов полез в карман за ручкой, сзади к нему по­дошел здоровяк в камуфляже. Пока Новоженов при­нимал комплименты, он чиркнул зажигалкой и поджег червонец, который автор «Сегоднячка» держал в руке. Новоженов возмутился и тут же получил удар в лицо. Досталось и девушкам, бросившимся на защиту жур­налиста.

В итоге Новоженов оказался в институте Склифосовского. А хулигана отправили в изолятор. Задержан­ный сообщил, что его зовут Азматом Зайнуллиным и он является заместителем командира группы по работе с личным составом спецотряда «Русь».

— Я вышел в народ и получил примитивный урок,— сказал Лев Новоженов корреспонденту «Ком­мерсанта» Сергею Дюпину. — Мне часто задают воп­рос: «Узнают ли вас на улице?» Теперь буду отвечать: «Да, узнают. Вот недавно узнал один козел и разбил мне очки».

НУЖНО ПАМЯТНИК ПОСТАВИТЬ

10 марта 1999 года в Доме кинематографистов режиссер Никита Михалков проводил мастер-класс. Говоря о новом фильме «Сибирский цирюльник», Ни­кита Сергеевич без ложной скромности заявил:

— Мне за него нужно памятник поставить.

Двое молодых людей, сидевших в зале, вспомнили, как Михалков поддерживал на выборах президента

Казахстана кандидатуру Назарбаева, при котором имеет место дискриминация русскоязычного населе­ния. Они восприняли слова «русский режиссер» и «пе­реживаю за Россию и русских» как лицемерие и запус­тили в мэтра по яйцу.