Маленькие дети
Шрифт:
— Неудивительно, что ваш прежний квотербэк сбежал.
— Малыш Скотти Моррис, — снисходительно усмехнулся Ларри, — типичная баба. Он после такого удара даже не поднялся бы.
Тодд кивнул, принимая комплимент. Если не считать неспортивного поведения Корренти, тренировка прошла довольно удачно. Пасы получались у него даже лучше, чем он ожидал (вот они, бесконечные отжимания), и все навыки и рефлексы на удивление быстро вернулись, как будто и не было никакого десятилетнего перерыва.
— Вообще, мало кто умеет бросать на бегу, — продолжал Ларри. — Ты действовал прямо как Джон Элуэй.
— Спасибо, — отозвался
— Оно и видно. — Ларри махнул рукой, подзывая бармена. — Эй, Вилли, не хочешь угостить меня и нашего нового квотербэка?
Настроение Ларри заметно испортилось где-то между второй и третьей кружкой, после того как Тодд задал вопрос о сыновьях. Он хорошо помнил двух большеголовых крепких близнецов, точных копий своего отца.
— С мальчиками все в порядке, — отозвался Ларри, — а вот с женой дела обстоят хреново.
Тодд не стал расспрашивать. Они были не настолько близко знакомы с Муном, а жены его он вообще никогда не видел и поэтому решил, что это дело его не касается. Но Ларри, видимо, хотелось поговорить.
— Джоан считает, что я должен устроиться на работу. Говорит, что я слишком молодой и здоровый, чтобы целый день торчать дома.
Он вопросительно посмотрел на собеседника, словно желая выслушать его мнение по этому поводу. Никакого мнения у Тодда не имелось, поэтому он задал вопрос:
— А почему ты вообще на пенсии? Извини, если вопрос бестактный.
Ларри искренне удивился:
— А разве ты не знаешь?
— Ты мне никогда не говорил.
— Я думал, все и так знают, — пожал он плечами.
Тодд молча покачал головой, а Ларри не торопясь отхлебнул из кружки и наклонился к нему ближе.
— Это я застрелил того пацана, — сказал он, понизив голос, хотя рядом с ними никого не было, — в универмаге.
Тодд немедленно все понял. Это случилось несколько лет назад, примерно тогда же, когда родился Эрон. Местного полицейского вызвали в универмаг «Веллингтон», потому что кто-то заметил там темнокожего подростка с пистолетом. Коп вошел в здание, держа оружие наготове, и почти сразу же обнаружил подозреваемого, который спускался на эскалаторе в продуктовый отдел. Он бросился следом и загнал парня в угол за табачным киоском. Тот потянулся за пистолетом, и тогда все и случилось. Только после того, как смертельный выстрел был сделан, полицейский обнаружил, что мальчик сжимает в руке дешевую пластмассовую игрушку, купленную в магазине «Все за доллар».
После этого случая несколько правозащитных групп организовали акции протеста, на которых утверждали, что ничего подобного не произошло бы, если бы подросток был белым, но проведенное внутренне расследование подтвердило, что полицейский действовал в полном соответствии с инструкциями, после чего об истории постепенно забыли.
— Господи, это ужасно! — посочувствовал Тодд.
— Мне все это до сих пор снится в кошмарах, — признался Ларри. — Антуан Харрис, так его звали. Потом выяснилось, что он был хорошим пареньком. Худющий, кожа да кости, и вечно смешил весь класс. Наверное, хотел и в магазине всех рассмешить, размахивая своей пушкой.
— Ты ведь не мог этого знать. А если бы пистолет оказался настоящим?
— После этого три разных психиатра обнаружили у меня посттравматический синдром, и я вышел в отставку.
— Да, я понимаю.
— Пару лет Джоан не возражала, что я сижу дома, но сейчас она решила, что я совсем обленился.
— Может, тебе стоит попробовать что-нибудь другое? — предложил Тодд.
— Например? — огрызнулся Ларри. — Работать на автопогрузчике в супермаркете?
— Можно освоить новую профессию.
— Ты говоришь совсем как Джоан. — Тодд видел, что Ларри с трудом сдерживается. — Я любил свою работу. И не хочу заниматься ничем другим.
Тодд ясно объяснил Ларри, как доехать до своего дома, но, наверное, тот чего-то не понял. Он слишком рано свернул с Плезант-стрит и теперь крутился в переулочках вокруг школы Рейнберн.
— Не сюда, — подсказал ему Тодд. — Я живу ближе к парку.
Ларри не обратил на его слова никакого внимания. Он медленно ехал по сонной узкой улочке, по обеим сторонам которой стояли скромные, в основном одноэтажные дома, такие же, как на улице Тодда. На газонах валялись забытые футбольные мячи и трехколесные велосипеды, над некоторыми дверями гордо развевались флаги любимых клубов.
— Разве можно поверить, что в таком месте живет этот ублюдок-извращенец?
— О черт! — ахнул Тодд. — Это же Блуберри-Корт.
Ларри с горечью усмехнулся:
— Могли бы сразу поселить его в детском саду.
Он остановился перед небольшим белым домиком номер сорок четыре. Старомодный фонарь хорошо освещал аккуратный прямоугольный газон, огороженный битым кирпичом. Ящики с цветами, висящие под большими окнами, и отверстия на ставнях в форме лошадок, запряженных в коляску, делали дом похожим на картинку с какой-то старой открытки. Тремя громкими гудками Ларри нарушил ночную тишину. Он будто вызывал Макгорви из дома.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Тодд.
— Чтобы он знал, что мы здесь.
Ларри достал с заднего сиденья бинокль и направил его на одно из больших окон. В этом не было никакой необходимости, потому что Тодд и так ясно видел силуэты двух голов на фоне мерцающего экрана телевизора.
— Пусть этот гондон знает, что я за ним слежу.
Часы на приборной доске тихо отсчитывали время — пять, десять, пятнадцать минут. Тодду хотелось домой. Кэти, наверное, уже волнуется, и ему предстоит несколько неприятных минут. Но Ларри, похоже, никуда не спешил.
— Невероятно, — проворчал он. — Просто сидит и смотрит телевизор, как нормальный человек.
Тодд, конечно, мог бы ему возразить, но предпочел промолчать, соблюдая неписаный кодекс поведения пассажира. Как будто, сев в машину Ларри, он временно передал ему и право управлять своей жизнью. Что бы тот ни задумал.
— Знаешь эту девчушку, которой он продемонстрировал свои причиндалы? — спросил Ларри. — Она дочка моего приятеля. До сих пор не может оправиться.
— В самом деле?
— Славная, маленькая девочка, скаут. Хотела продать ему какое-то печенье. — Ларри опустил бинокль. — Джоан считает, что я помешался на этом ублюдке. Она говорит, что, если бы у меня была работа, я бы не ездил вокруг его дома по шесть раз на дню. — Он бросил бинокль на заднее сиденье и взял с коленей у Тодда пачку листовок. — А я думаю, что это и есть моя работа. Там в бардачке есть рулон клейкой ленты. Дай ее мне, пожалуйста.