Маленькие женщины
Шрифт:
– Когда-то у меня тоже была маленькая девочка, – произнес он тоном, который слышали лишь немногие. – У нее были такие же глаза, как у тебя. Да хранит тебя Господь, моя милая! Всего доброго, мадам, – сказал пожилой джентльмен миссис Марч и торопливо ушел.
Бет обменялась с матерью восторженным взглядом, после чего поспешила наверх, дабы сообщить прекрасные новости своим инвалидам, ведь сестер дома не было. Как беззаботно и весело напевала Бет в тот вечер и как все смеялись над ней, после того как она посреди ночи разбудила Эми, играя во сне на ее лице, как на пианино.
На следующий день, удостоверившись
Бет играла до тех пор, пока за ней не пришла Ханна, чтобы отвести ее домой на обед, но у девочки пропал аппетит, и она могла лишь сидеть и блаженно улыбаться своим родным, пребывая в состоянии полного восторга.
После этого маленькая фигурка в пальто с коричневым капюшоном почти каждый день пробиралась сквозь живую изгородь. В большую гостиную Лоуренсов повадился ходить музыкальный призрак, незаметно появлявшийся и исчезавший. Бет даже не догадывалась о том, что мистер Лоуренс приоткрывает дверь своего кабинета, чтобы послушать любимые старинные мелодии. Девочка не знала, что в коридоре стоял на страже Лори, чтобы отгонять любопытных слуг. Она не подозревала о том, что нотные тетради и новые песни, которые она находила на подставке, клали туда нарочно для нее, и, когда юноша разговаривал с ней о музыке и давал ценные советы, Бет думала лишь о том, что он бесконечно добр к ней. И потому она наслаждалась от всей души, а вскоре обнаружила (что случается отнюдь не всегда): ее самая сокровенная мечта сбылась, больше ей ничего не нужно. За эту редкостную способность радоваться жизни судьба преподнесла Бет еще один, куда более щедрый дар. Во всяком случае, девочка, бесспорно, его заслужила.
– Мама, я хочу вышить тапочки для мистера Лоуренса. Он так добр ко мне, я должна его отблагодарить, а другого способа я не знаю. Можно мне сделать так, как я задумала? – спросила Бет у миссис Марч через несколько недель после поистине судьбоносного визита.
– Конечно, родная моя. Мистеру Лоуренсу будет очень приятно. Ты придумала чудесный способ его отблагодарить. Сестры тебе помогут, а я куплю все что нужно для вышивания, – ответила миссис Марч.
Она получала искреннее удовольствие от возможности удовлетворить просьбу Бет, ведь та очень редко ее о чем-либо просила.
После долгих и серьезных обсуждений с помощью Мег и Джо был выбран узор, куплены необходимые материалы и работа над тапочками началась. Россыпь ярких анютиных глазок на темно-фиолетовом фоне сочли наиболее подходящей композицией, и Бет взялась за дело. Она вышивала с утра до позднего вечера. В наиболее трудных местах ей на помощь приходили сестры. С иголкой Бет обращалась уже весьма умело и закончила работу раньше, чем она успела кому-либо наскучить. Затем девочка написала короткую записку и с помощью Лори тайком
Когда волнение улеглось, Бет стала ждать, что будет дальше. Прошел целый день и часть следующего, прежде чем она получила заслуженную благодарность; к тому времени девочка уже начала опасаться, не обидела ли ненароком своего раздражительного друга. На второй день после обеда она, как всегда, отправилась на прогулку с бедной Джоанной, своей увечной куклой. По возвращении Бет увидела три – нет, четыре – головы, выглядывающие из окна гостиной. Стоило сестрам и матери ее заметить, как они дружно замахали руками и весело закричали на разные голоса:
– Тебе принесли записку от старого джентльмена! Иди же скорей и прочти ее!
– Ох, Бет, он прислал тебе… – начала было Эми, жестикулируя с непривычной для нее живостью, но Джо оборвала ее на полуслове, захлопнув окно.
Охваченная нетерпением, Бет поспешила к дому. У дверей сестры подхватили ее и буквально на руках внесли в гостиную, тыча пальцами и одновременно восклицая:
– Смотри! Смотри!
Бет взглянула в указанном направлении и побледнела от восторга и удивления. Там стояло пианино, а на его блестящей крышке лежал конверт, на котором было написано: «Мисс Элизабет Марч».
– Это мне? – ахнула Бет, держась обеими руками за Джо и боясь, что сейчас упадет и обнаружит, что все это был лишь сон.
– Да, это тебе, моя драгоценная! Ну разве это не мило с его стороны? Мистер Лоуренс – самый лучший пожилой джентльмен на свете, не так ли? А в этом конверте – ответ на твои вопросы. Мы не распечатывали его, но умираем от желания узнать, что же в нем! – воскликнула Джо, обнимая сестру и протягивая ей записку.
– Прочти сама! Я не могу – у меня такое странное чувство… Нет, это просто невероятно! – И ошеломленная подарком Бет спрятала лицо, уткнувшись в передник Джо.
Джо развернула записку и засмеялась, поскольку первыми словами были: «Мисс Марч, уважаемая мадам…»
– Как мило! Я бы хотела, чтобы мне кто-нибудь написал нечто подобное! – заявила Эми, сочтя это старомодное обращение исключительно вежливым и элегантным.
«За свою жизнь я износил множество тапочек, но ни одни не были такими удобными, как те, что подарили мне вы, – продолжала читать Джо. – Анютины глазки – мои любимые цветы, они всегда будут напоминать мне о нежном дарителе. Я предпочитаю вовремя оплачивать свои долги и потому не сомневаюсь, что вы позволите «старому джентльмену» подарить вам кое-что, что некогда принадлежало его любимой маленькой дочери, которую он потерял. С признательностью и наилучшими пожеланиями, остаюсь искренне ваш благодарный друг и покорный слуга, Джеймс Лоуренс».
– Да, Бет, тебе оказали честь, которой ты можешь гордиться! Лори рассказывал мне о том, как беззаветно любил мистер Лоуренс свою умершую малышку и как бережно он хранит ее вещи. Подумать только, он отдал тебе ее пианино! Вот что значит иметь большие голубые глаза и любить музыку, – сказала Джо, пытаясь успокоить Бет, которая дрожала всем телом и выглядела чрезвычайно взволнованной.
– Только взгляните на изящные подсвечники, чудесный присборенный зеленый атлас с золотой розой посредине, аккуратную подставку для нот и табурет! – подхватила Мег, открывая крышку пианино.