Малиновый запах надежды
Шрифт:
– Твоя вера – не я, – возразил Тим, улыбаясь чуть снисходительной, но доброй и понимающей улыбкой, будто учитель – упрямому ученику. – Любовь – твоя вера. Любовь – многогранна. Ты познала лишь одну ее грань. Есть любовь куда сильней, чем любовь к мужчине.
– Мне другой не надо!
– Упрямая, как и раньше, – ласково усмехнулся Тим и нежно убрал с моего лба челку. – Волосы остригла... Но так тебе тоже хорошо. Красивая ты, Сашка, красивая...
– Меня радует, что нравлюсь тебе и сейчас, –
– Сашка. Сашка-промокашка... У тебя есть еще шанс.
– Но я не хочу! – отчаянно запротестовала я, наполняясь тревогой. – Не хочу уходить от тебя! Не хочу расставаться с тобой!
– Опять по кругу... – поморщился Тим с легкой досадой. – У тебя есть возможность прожить эту жизнь так, как бы прожила ее со мной. Но даже лучше, без соперницы-музыки, которая бы могла встать между нами. Не отказывайся от нее.
Но я упрямо мотала головой, не желая его слушать.
– Не плачь, Сашка-промокашка, – попросил он и легонько тронул меня за плечо.
– Не плачу, – сказала я, слизывая с губ соленую влагу.
– Однажды мы вновь встретимся, – пообещал Тим и, взяв мою руку, вложил мне в ладонь что-то небольшое и гладкое. – Это как доказательство.
Я разжала пальцы и увидела колечко. То самое, которое он мне уже когда-то дарил и которое я недавно потеряла.
– Но как?.. – задохнулась я от радости. – Я думала, что потеряла его!
Тим лишь молча улыбнулся.
– Я не хочу уходить, Тимка. Почему я должна уйти? Ты сказал про шанс прожить эту жизнь так, как я прожила бы ее с тобой. Но я уже здесь. Мы вместе, и мы можем...
– Саша, когда я говорил тебе о другой грани любви и еще одном шансе, я имел в виду не только наши с тобой чувства. Еще один твой шанс – это и он...
На его руках вдруг оказался пышущий здоровьем, сонно улыбающийся младенец.
– Это... наш ребенок? – тихо спросила я, думая о сделанном мной аборте.
– Мог бы быть нашим. Но он – не мой. Он – твой. Возьми его, Саша. Ради него ты и должна вернуться.
Я приняла в непослушные руки малыша и растерянно спросила:
– И... что мне с ним делать?
Тим, запрокинув голову, звонко рассмеялся.
– Какая ты забавная, Сашка! Тебе лучше знать, что делать с ним.
Я неуверенно покачала младенца на руках, несмело прижала к груди и, опустив лицо, осторожно понюхала его голову с волнистыми темными волосиками. Пахло вкусно – молоком, сливочным печеньем и еще чем-то сладким, домашним и добрым.
– Это твой новый шанс, Саша, – вновь повторил Тим.
А я торопливо спросила:
– А как же ты? Разве тебе не дан еще шанс? Я говорю о музыке.
– С твоей помощью, Саша, – улыбнулся он, и в его синих глазах промелькнули лукавые искорки. –
– Поцелуй меня, Тим, – попросила я его на прощание, закрывая в ожидании глаза. – Пожалуйста.
Я услышала рядом с собой легкое движение, будто Тим придвигался ко мне. И мгновение спустя его сухие и горячие губы коснулись моих. Сладкий, как малина поцелуй, самый долгий и чувственный из всех, которые у нас когда-либо были.
– Я люблю тебя, Сашка. Люблю...
Его шепот затихал, будто шум успокаивающегося ветра.
Другие отдаленные шумы и голоса, до этого еле различимые, наоборот, нарастали, превращаясь в гул, в котором постепенно я стала различать отдельные слова, складывающиеся во фразы.
– ...Не беспокойтесь. С ней все будет в порядке...
– ...Я уж решил, что насмерть девчонку сбил. Ее парень какой-то прямо из-под колес вытолкнул. Так и подумал в последний момент, что собью их обоих...
– ...Ее не задело. Потеряла сознание...
– ...А парень тот куда-то пропал! Спас девочку и исчез, будто его и не было! Жаль, «спасибо» даже некому сказать...
– ...Приходит в себя...
– ...Муж приехал...
– ...Позже...
Я поморщилась от гула этих чужих голосов, которые мне мешали, и открыла глаза.
– Добрый вечер, спящая красавица, – бодро поприветствовал меня незнакомый мужчина с веселыми искорками в карих глазах.
– Добрый... – машинально ответила я и часто заморгала, привыкая к яркому свету. Я лежала на жесткой неудобной поверхности, надо мной нависали незнакомые люди, одетые в медицинскую форму, с потолка слепили яркие лампы.
– Где я?
– В больнице. Но все более-менее в порядке, машина не задела вас, – охотно пояснила стоящая рядом с мужчиной женщина.
– Что ж вы, милочка, так неаккуратно дорогу переходите? – весело пожурил меня кареглазый мужчина, вновь нависая надо мной. – В вашем положении нужно беречь себя.
– В моем – что?..
– Положении. Разве не знали? Впрочем, срок еще небольшой, могли и не знать.
– Я – что? Да? – глупо переспросила я и попыталась сесть, но женщина решительной рукой пресекла мои попытки.
– Лежите, лежите! Сейчас позовем вашего мужа.
– Ко-ого?!
Сколько я пролежала без сознания? Похоже, пока я «болтала» с Тимом, в этой параллели мое бесчувственное тело с кем-то обвенчали. С кем? Похоже на Лелика – подобные штучки в его духе. Выскажу я ему на правах жены все, что думаю!
– Саш... – тихо позвал меня знакомый голос, но не голос Леонида.
Я повернула голову и увидела присаживающегося на стул рядом с моей кроватью Кирилла.
– Как ты? – с беспокойством спросил он.