Малышка
Шрифт:
Момент рушится.
Я злой. Настолько злой, что не замечаю, как сминаю стаканчик в кулаке, и остатки шампанского растекаются по ладони. Раздраженно стряхиваю их, пытаясь вернуть ход мыслей до того, как меня так нагло из них вытряхнули. Кажется, я собирался схватить Бон-Бон за руку, затащить за угол и сделать так, чтобы у нее губы болели от моих поцелуев. И по ощущениям, это было чертовски близко к реализации. Поворачиваю голову, почти готовый поблагодарить свою спасительницу за то, что уберегла от глупости, и вижу, что это — блонди, Санчо-Панса. Ну как же без нее.
— Правда, — отвечаю сухо.
Блонди очень наиграно начинает
Когда поворачиваю голову к Бон-Бон, то она уже стоит спиной и, выставив руку с растопыренными пальцами, воодушевленно, во всех подробностях пересказывает предложение руки и сердца. Судя по обрывкам фраз, это было очень предсказуемо и сопливо. Хотя, Ольге я предложение сделал после того, как неделю, словно кролик, жарил одну рыженькую цыпочку. Почему-то после такого марафона понял, что в качестве жены Ольга полностью меня устроит. Набрал ее номер и сказал, что заеду к ней в обед вместе с кольцом.
— Сначала мы сделаем карьеру, — щебечет моя малышка, пока я рукой отвожу чью-то ладонь с новой порцией шампанского. Не люблю я эти девчачьи сладости. Вот от хорошего вискаря бы не отказался, но откуда он у этих аматоров. — Потом купим дом. Трехэтажный. С зимним садом.
Пока она продолжает озвучивать свою мечту, я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Трехэтажный дом? Розарий? Плетеная мебель на крыльце? Она мечтает о таких простых вещах, а корчит из себя непонятно что. Что-то во всем этом заставляет меня чувствовать себя неуютно. И несмотря на то, что я не хочу оставлять мою малышку, я разворачиваюсь — и валю на хер с этого праздника жизни. Хватит, иначе волна идиотских мыслей прорвет плотину моего благоразумия. Влад, конечно же, отвезет Бон-Бон домой, можно не волноваться.
Я успеваю пройти добрую часть этого вонючего лабиринта, прежде чем понимаю, что кто-то идет за мной следом. Оглядываюсь.
— Ты не сказал, как тебе постановка, — улыбается Бон-Бон, закладывая руки за спину и театрально изображая девочку-припевочку. Еще бы носком пол поковыряла.
— Понравилась, — отвечаю я, непроизвольно делая шаг по направлению к ней.
— Скупо, братик. — Она тоже делает шаг, но к стене.
— Я вообще очень неэмоциональная сволочь, — отвечаю я. И снова к ней.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я не прощу, — говорит Бон-Бон. Шаг — и ее спина прижата к кирпичам.
— Предвкушаю месть, — вторю я, «запирая» Бон-Бон в клетке своих поставленных по обе стороны ее головы рук. — Дашь подсказку?
Она дурманит запахом сладкой груши и своими девственно чистыми от помады губами.
— Конечно, не подскажу, — шепчет моя малышка. Таким голосом, что, будь я проклят, если в эту минуту мы не думаем об одном и том же. — Поверь, на этот раз я точно постараюсь отбить у тебя охоту вмешиваться в мою личную жизнь.
— Ты же понимаешь, что даже если бы была возможность переиграть, я бы этого не сделал? — говорю я, пытаясь — из последних сил! — не смотреть на ее губы. Проблема в том, что и взгляд глаза в глаза не очень успокаивает. — Кстати, я ждал стриптиз.
— Прости, братик, но в программе он заявлен не был. Жаль, что тебе пришлось потратиться на то, что ты и так видишь каждый день.
Она щебечет, словно маленькая колибри, которую я, если бы захочу,
Я не успеваю закончить мысль, потому что Бон-Бон резко и проворно выскальзывает из моего плена, и уже я оказываюсь прижат к стене: жестко, словно какой-то мальчишка, которого впервые в жизни сейчас будут целовать. Даже оторопь берет, ведь к такому повороту событий я точно не был готов. Моргаю, пытаясь сфокусироваться на происходящем, но все, что вижу перед собой — лицо моей малышки. Проклятье, да она висит на мне, словно маленькая обезьянка!
Руки инстинктивно тянутся, чтобы подхватить ее под бедра, но Бон-Бон тычет пальцем мне в нос и предупреждающе шипит. Ее лицо снова так близко, что я готов продать дьяволу душу за возможность просто лизнуть уголок ее рта, попробовать, такая ли она обезбашенная на вкус, как мне кажется. Но, хоть теперь мы ближе, чем мгновение назад, и ее ноги плотно обнимают мою талию, я чувствую, что момент интимной тишины полностью уничтожен. Кто бы ни была эта девица на мне, она скорее выцарапает мне глаза, чем даст притронуться к себе хоть пальцем. И меня не тянет рисковать проверять эту догадку. Поэтому я просто стою, навалившись спиной на стену и пытаясь держать руки вытянутыми вдоль тела, чтобы окончательно не слететь с катушек. Вот только члену в штанах от этого не легче.
— Вот что, дорогой братик, — говорит она с наигранной веселостью, — давай-ка сразу проясним кое-что. Ты можешь мнить себя кем угодно: хоть богом секса с роскошным телом, хоть уником с кучей денег. Мне — плевать. Потому что ты, — она принимается загибать пальцы, — на десять лет старше меня, мой сводный брат, не соответствуешь моим личным вкусам и вообще не тот мужчина, с которым я бы стала связывать свою жизнь, даже если бы все остальные особи мужского пола вымерли. Я обручилась и, в отличие от тебя, всерьез отношусь к институту брака и семейной жизни. И знаю, что такое верность.
— Прекрасно, блядь, — огрызаюсь я, взбешенный ее бравадой. Хочется стряхнуть с себя эту лиану, освободиться. Да что там — тупо избавиться от ее запаха, ее губ, ее голоса и ее охренительных ног, которые держат так крепко, будто вопреки всем своим словам Бон-Бон собирается трахнуть меня прямо здесь и сейчас. — Буду знать к кому обращаться за уроками верности.
— Боюсь, тебя это уже все равно не спасет, — ерничает она. — Такие как ты, Рэм, никогда не меняются. Ты будешь всю жизнь думать о том, что нет ни единой причины, чтобы не поиметь вот ту блондинку или эту рыжую, а еще лучше их обеих сразу. Ты и Ольгу взял только потому, что она удобная. Вся такая молчаливо-покорная, так до истерики боящаяся тебя потерять, что готова закрывать глаза на твои похождения.
— Собираешься оспорить мою жизненную позицию? — Я снова подавляю желание стряхнуть Бон-Бон. Мне категорически неприятен этот сраный разговор. От желания взять ее не остается и следа. Все, чего мне хочется в данный момент: сделать так, чтобы наши жизненные пути больше не пересекались. — Учить меня жизни?
— Я сделала кое-что получше, — довольно усмехается она. — Дала пару советов твоей невесте. Как я понимаю, она ими активно пользуется, раз ты до сих пор не разорвал помолвку.
Ах вот оно что…