Малый мир. Дон Камилло
Шрифт:
Дон Камилло покачал головой:
— Нет уж, назовем его Либеро Камилло Ленин, — сказал он. — И Лениным тоже: там, где есть Камилло, Ленину не разгуляться.
— Аминь, — пробормотал Пеппоне, ощупывая челюсть.
Когда все уже было закончено и дон Камилло шел мимо алтаря, Христос сказал, улыбнувшись:
— По правде, дон Камилло, с политикой ты справляешься лучше, чем Я.
— Да и с мордобоем тоже, — гордо ответствовал дон Камилло, с подчеркнутым равнодушием ощупывая огромную шишку на лбу.
Манифест
Под
Он явно что-то хотел рассказать дону Камилло и провел у него немало времени.
Как только Баркини ушел, дон Камилло побежал к Распятию поделиться услышанным с Иисусом.
— Важные новости! Завтра выйдет вражеский манифест. Его печатает Баркини, и он принес мне гранки.
Дон Камилло вынул из кармана свеженапечатанный листок и стал читать вслух:
ПЕРВОЕ И ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
И опять вчера подлая анонимная рука нанесла оскорбление на нашу стенную газету.
Крепко держись рука негодяя, что скрывается в тени для своих провокативных деяний, ибо если не перестанешь, раскаешься, когда будет уж неисправимо.
Есть предел всякому террпению.
Секретарь ячейки
Джузеппе Ботацци
Дон Камилло ухмыльнулся.
— Ну и как Тебе это, Господи? Разве не шедевр? А завтра — представляешь, как будет веселиться народ, когда увидит этот манифест на стенах. Пеппоне пишет речи! Помереть можно от смеха!
Иисус молчал, и дон Камилло удивился.
— Ты не оценил его стиль? Хочешь, перечитаю?
— Да слышал Я, слышал, — сказал Христос. — Каждый выражает свои мысли, как умеет. Можно ли от человека, окончившего три класса, требовать понимания стилистических тонкостей?
— Господи! — Дон Камилло развел руками. — Тут такая каша, а ты говоришь о тонкостях!
— Дон Камилло, самое недостойное в споре — придираться к грамматическим и синтаксическим ошибкам. В споре главное — аргументы. Уж если на то пошло, ты мог бы сказать, что отвратителен угрожающий тон этого послания.
Дон Камилло спрятал листок в карман.
— Это само собой, — пробормотал он, — совершенно недопустимый тон. А с другой стороны, чего еще ждать от таких людей? Они понимают только насилие.
— И все же, — заметил Христос, — несмотря на его эксцентричные выходки, этот Пеппоне не кажется Мне таким уж мерзавцем.
Дон Камилло пожал плечами.
— Ну,
Но, похоже, Иисуса его аргументы не убедили.
— Мне кажется, в случае с Пеппоне форма не главное, мы должны задуматься о сути. Узнать, что заставило Пеппоне решиться на такое: его природная испорченность или чья-то провокация. По-твоему, на кого он так рассержен?
Дон Камилло только руками развел. Да кто ж его знает?
— Здесь важно понять, что за обида была нанесена, — настаивал Христос. — Там же говорится об оскорблении, которое кто-то написал вчера вечером на их партийной стенгазете. Ты вот, когда ходил вчера в табачную лавку за сигарой, не проходил ли, случаем, мимо этой газеты? Вспомни, пожалуйста.
— Ну, в общем, да, проходил, — признал дон Камилло.
— А не случилось ли тебе остановиться и почитать, что там написано?
— Почитать — нет. Так, поглядел немножко. А что, разве это плохо?
— Ну что ты, ни в коей мере. Нужно всегда быть в курсе того, что говорит, пишет, а по возможности, и что думает наша паства. Я спросил, просто чтобы узнать, не заметил ли ты какой-нибудь странной надписи, когда остановился возле газеты.
Дон Камилло отрицательно покачал головой.
— Могу поклясться, когда я там останавливался, ничего странного на листе не было.
Христос задумался и несколько секунд молчал.
— А когда ты отходил от газеты, дон Камилло, ты не видел на ней никакой странной надписи?
Дон Камилло сосредоточился.
— Ну, — сказал он наконец, — если как следует по-думать, сдается мне, что, когда я уходил, на листе в самом деле было что-то накорябано красным карандашом. Прошу прощения, ко мне, кажется, кто-то пришел…
Дон Камилло поспешно поклонился и попытался улизнуть в ризницу, но голос Христа его остановил:
— Дон Камилло!
Дон Камилло нехотя вернулся и, насупившись, встал против алтаря.
— И что? — сурово вопросил Иисус.
— Ну да, — прошептал дон Камилло, — это я нечаянно написал… Написал случайно: «Пеппоне — осел!». Но если б Ты прочел, что там в их газете написано, то и Ты бы…
— Дон Камилло, ты сам не ведаешь, что творишь, а берешься говорить, что сделал бы Сын твоего Бога.
— Прости, я понимаю, что сглупил. Но, с другой стороны, Пеппоне тоже сейчас делает глупость, собираясь опубликовать этот манифест с угрозами, так что мы с ним квиты.
— Совсем вы не квиты! — воскликнул Иисус. — Вчера ты позволил себе обозвать Пеппоне ослом, а завтра его так будет называть весь город! Только представь, как сбежавшиеся со всех сторон люди будут смеяться над глупостью народного вождя Пеппоне, которого они все, между прочим, боятся как огня. А все из-за тебя. Хорошо ли?