Малый мир. Дон Камилло
Шрифт:
С боковой улочки выбежала небольшая собачка и пристроилась за доном Камилло.
— Брысь отсюда, — погнал ее дон Камилло.
— Не трогай ее, — прошептал откуда-то сверху Христос, — и Пеппоне не сможет тебе сказать, что в процессии ни одна собака не участвовала.
Улица поворачивала, затем заканчивались дома, а потом уже оставалась только дорожка, ведущая к дамбе, но на повороте дону Камилло преградили дорогу.
Двести человек встали поперек дороги и стояли в два ряда, молча, со сложенными на груди руками. Впереди стоял Пеппоне, угрожающе
Дону Камилло захотелось превратиться в танк. Но он мог быть лишь доном Камилло. В метре от Пеппоне он остановился.
Он приподнял Распятие, освободив его из кожаного подножия, и двумя руками вознес его над головой, как меч.
— Иисусе, — прошептал он, — держись крепко, сейчас я им врежу!
Но ему не пришлось никому врезать. Молниеносно оценив ситуацию, люди сдвинулись к обочинам, и посередине, как по волшебству, открылся проход.
Один лишь Пеппоне стоял посреди мостовой, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Дон Камилло укрепил основание креста в кожаной подставке и двинулся прямо на Пеппоне.
Пеппоне посторонился.
— Я не вам уступаю дорогу, а Ему, — сказал он, указывая на Распятие.
— Тогда шляпу с башки стяни, — не глядя на него, ответил дон Камилло.
Пеппоне стянул шляпу, и дон Камилло торжественно проследовал через толпу красных.
Дойдя до дамбы, дон Камилло остановился.
— Господи, — воззвал он громким голосом, — если бы в этом мерзком городке дома честных людей могли бы поплыть, как Ноев Ковчег, я молился бы о наводнении, чтобы оно прорвало дамбы и затопило все вокруг. Но поскольку те немногие честные люди, что тут есть, живут в домах из таких же точно кирпичей, как дома негодяев, то несправедливо было бы заставлять их страдать по вине таких мерзавцев, как мэр Пеппоне и вся его шайка безбожников. И потому я прошу Тебя помиловать наш городок, упасти его от вод реки и дать ему процветание.
— Аминь, — отозвался из-за спины дона Камилло голос Пеппоне.
— Аминь, — повторили хором люди Пеппоне, пришедшие на дамбу вслед за Распятием.
Дон Камилло возвратился обратно в город. И когда он обернулся в дверях церкви, чтобы благословить напоследок оставшуюся далеко позади реку, то перед ним на церковном дворе оказались: маленькая собачка, Пеппоне, люди Пеппоне и все жители городка, включая аптекаря. Аптекарь был атеистом, но, черт возьми, ведь такого попа, как дон Камилло, что заставит тебя и Творца полюбить, пойди еще поищи.
Либерал
Как только Пеппоне узнал из афиш, во множестве расклеенных по всем деревням, что какой-то тип выступит с речью по приглашению либералов, он взвился как ужаленный.
— У нас, в цитадели большевизма, мы должны потерпеть такую гнусную вражескую провокацию? Да мы ему покажем, кто тут главный!
Он созвал свой генеральный штаб, и эта неслыханная
Вот они — подводные камни демократии, — сказал в заключение Пеппоне, — каждый проходимец может позволить себе такую роскошь, как толкать речи на общественных площадях.
В конце концов они решили оставаться в рамках законопослушания и общественного порядка, то есть мобилизовать все имеющиеся в наличии силы, организовать патрули, обезвредить все возможные засады, оккупировать все стратегические высоты и основное место действия. Курьеры готовы были в любой момент призвать подкрепление из окрестных деревень.
— Сам факт того, что они осмеливаются устраивать выступление здесь, свидетельствует о том, что они намерены нас победить, — сказал Пеппоне, — но мы не дадим им застать себя врасплох.
Из наблюдательных пунктов вдоль всех дорог, ведущих к городку, должны были сообщать о всяком подозрительном движении на дороге. К этой службе патрули приступили с раннего утра в субботу, но в течение дня ни одна кошка не появилась на дороге.
Ночью Шпендрик засек было подозрительного велосипедиста, однако при ближайшем рассмотрении это оказался просто пьяный. Выступление должно было состояться в воскресенье пополудни. До трех никого не было ни видно, ни слышно.
— Они подтянутся на поезде в 15.35, — предположил Пеппоне и распорядился усилить наблюдение в районе вокзала.
И вот пришел поезд, и из него вышел только один человек, невысокий, худой, с фибровым чемоданчиком в руках.
— Ну, значит, они что-то прослышали и поняли, что недостаточно крепки для нанесения такого удара, — заключил Пеппоне.
И в этот момент к нему подошел незнакомец с чемоданом, вежливо поздоровался и спросил у Пеппоне, не будет ли он так добр и не покажет ли ему, где находится помещение Либеральной партии.
Пеппоне посмотрел на него в изумлении и переспросил:
— Помещение Либеральной партии?
— Ну, да, — подтвердил тот, — я должен через двадцать минут выступить с речью и не хотел бы опоздать.
— Вообще-то объяснить непросто, потому что центр населенного пункта располагается на расстоянии нескольких километров, — сказал Пеппоне.
Человечек забеспокоился.
— А можно ли найти какой-нибудь транспорт дотуда?
— Я на грузовике, — пробормотал Пеппоне. — Хотите, довезу.
Незнакомец поблагодарил, и они направились к грузовику. Когда приезжий увидел полный кузов народа, с мрачными лицами, в красных шейных платках, он вопросительно посмотрел на Пеппоне.
— Я тут главный, — сказал тот, — садитесь в кабину, со мной поедете.
На середине дороги Пеппоне заглушил машину и посмотрел на оратора. Это был интеллигентный человек среднего возраста, худой, с тонкими чертами лица.
— Значит, вы либерал? — спросил Пеппоне.
— Да, — ответил оратор.