Малый мир. Дон Камилло
Шрифт:
Колокол
Где бы ни встречал дон Камилло Серого, а встречал он его раза по три на день, не меньше, он накидывался на него и кричал, что все прорабы — жулики, и только и мечтают руки себе нагреть за спиной у народа. По истечении недели им наконец удалось договориться о цене, и фасад приходского дома был заново оштукатурен. Теперь дон Камилло мог выйти, сесть себе на лавочку посреди церковного двора, раскурить половинку
Но каждый раз, полюбовавшись приходским домом, дон Камилло оборачивался к колокольне и тяжело вздыхал, вспоминая о Гертруде.
Гертруду увезли с собой немцы, и дон Камилло вот уже больше трех лет по ней убивался. Гертруда была самым большим колоколом, найти денег на такую махину могло помочь разве что чудо.
— Не расстраивайся ты так, дон Камилло, — сказал ему как-то Христос с Распятия в главном алтаре, — приход может процветать и при недостаче одного колокола на колокольне. Дело ведь не в шумовых эффектах. У Бога хороший слух, он прекрасно слышит и колокольчик размером с орех.
— Так-то оно так, — вздохнул дон Камилло, — но у людей слух совсем не так чуток. Колокола нужны, по большей части, чтобы созывать людей. А им нужны шумовые эффекты: кто громче кричит, того и слушают.
— А ты стой на своем, дон Камилло, и все получится.
— Господи, что только я не пробовал. У тех, кто дал бы денег, ничего нет, а богатеи ни лиры не дадут, хоть режь их. Я пробовал играть на спортивном тотализаторе и два раза чуть не выиграл. Жаль, что некому было мне подсказать! Одно только имя, одно словечко, и я бы десять колоколов купил!
Христос улыбнулся.
— Прости Меня, дон Камилло. В следующем году я буду внимательнее следить за чемпионатом по футболу. А спортлото тебя тоже интересует?
Дон Камилло покраснел.
— Я совсем не это хотел сказать, — запротестовал он. — Когда я говорил «некому», я вовсе не имел в виду Тебя, это я так, вообще говорил…
— Приятно это слышать, дон Камилло, — одобрительно кивнул Христос. — О подобного рода вещах всегда следует высказываться «так, вообще».
Несколько дней спустя дона Камилло позвали к владелице поместья Боскаччо синьоре Джузеппине. Он вернулся, сияя от счастья, и закричал, как только вошел в церковь:
— Господи, завтра же я зажгу перед Твоим Распятием десятикилограммовую свечу! В город за ней поеду с самого утра, а если и там не будет, из Рима выпишу!
— Дон Камилло, откуда у тебя такие деньги?
— Об этом не беспокойся, матрас с кровати продам, но свеча будет! Как велика ко мне милость Твоя, Господи!
Потом дон Камилло немного успокоился и объяснил:
— Синьора Джузеппина жертвует деньги на колокол. Чтобы заново отлить Гертруду!
— Как же ей пришла такая идея в голову?
— А она обет дала: мол, если какая-то там сделка выгорит, то она церкви пожертвует денег на колокол. А теперь, с Твоей помощью, сделка состоялась. Месяца не пройдет, а голос Гертруды вновь огласит небо над колокольней. Бегу заказывать свечу!
Дон Камилло припустил было на всех парах, но голос Христа его остановил:
— Никаких свечей, — сказал Он сурово. — Никаких
— Но почему? — не мог взять в толк дон Камилло.
— Потому что Моей заслуги в этом нет никакой. Я не помогал синьоре Джузеппине с ее сделкой. Я вообще не занимаюсь ни торговлей, ни конкурсами, ни соревнованиями. Если бы Я встревал в торговые сделки, то тот, кто обогатился, Меня бы восхвалял, а кто разорился или обеднел, проклинал бы Меня. Если ты находишь на улице кошелек с деньгами, не Я его тебе отдаю, потому что не Я помогаю ближнему твоему его потерять. А свечку свою зажги перед посредником синьоры Джузеппине. Это он помог ей заработать очередные миллионы. А Я не торговый посредник.
Голос Христа звучал непривычно жестко. Дону Камилло стало ужасно стыдно.
— Прости меня. Я всего лишь деревенский священник, мужлан и невежда, в голове у меня — сплошной туман.
Иисус улыбнулся.
— Не наговаривай на себя, дон Камилло. Ты слышишь Мой голос, а это значит, что в голове твоей не только туман. Туманом голову подчас забивает как раз-таки знание и образование. Это не твой грех. Твоя благодарность Меня трогает, ты искренне готов благодарить Бога и видеть Его руку во всем, что тебя радует. И радость твоя всегда искренна. Сейчас ты по-настоящему счастлив оттого, что сможешь вернуть колокол. И искренен в своей благодарности. Это грех синьоры Джузеппины, которая думает, что с помощью денег может взять себе Бога в сообщники, в подельники по своим грязным денежным делишкам.
Дон Камилло слушал, опустив голову.
Потом он поднял глаза и воскликнул:
— Пойду скорее скажу этой старой ростовщице, чтобы подавилась своими деньгами. Мои колокола — колокола порядочные. Лучше уж я так и помру, не услышав голоса своей Гертруды.
Он направился к двери решительно и гордо. Христос смотрел ему вслед с умилением, но, когда тот дошел до двери, окликнул:
— Дон Камилло, я знаю, как дорог тебе этот колокол, ведь каждую секунду я читаю твои мысли. Жертва твоя так велика и так благородна, что могла бы с легкостью очистить что угодно и даже бронзу памятника антихристу! Vade retro me satana [24] ! Иди уже, а то как бы Мне не пришлось разрешить тебе не только колокол, но Бог знает какую еще чертовщину…
24
Отойди от Меня, сатана (лат.). Мф 4:10/Мк 8:33.
Дон Камилло замер на месте:
— То есть я все же могу его заказать?
— Заказывай, это тебе достойная награда.
Когда случалось что-нибудь подобное, из ряда вон выходящее, у дона Камилло все мысли в голове перепутывались. Вот и теперь он, поклонившись, стартовал от алтаря, разбежался, а посередине церкви заглушил мотор и проскользил до самой двери.
И Христос смотрел на него с радостью, ибо и это — способ прославления Бога.
А потом произошла неприятность. Всего через несколько дней. Дон Камилло застукал какого-то мальчишку, корябавшего что-то углем на белоснежной штукатурке приходского дома. Он набросился на парня, как разъяренный буйвол. Тот юркой ящеркой ускользнул, но дон Камилло был в бешенстве и бросился в погоню.