Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона
Шрифт:
Седрик, уходя когда-то из борделя, оставил Элис не только горсть монет, но и чек на три тысячи золотых. Элис не стала его обналичивать, она вообще не поняла, что это, а Руби — утащила эту бумажку, как только поняла, что Элис светит свадьба с богатым драконом.
«Истинная для дракона —
Когда Элис сбежала с детьми, Руби окончательно успокоилась, решив, что свои три тысячи золотых честно заработала. Каково же было ее удивление, когда она сообразила, что ее ищет королевская стража. И не просто ищет, а крайне тщательно ищет.
Мало кого так искали, как ее!
И вот у Руби сдали нервы — она заявилась на наш порог сама, чтобы бросить Элис в лицо проклятые бумажки.
«Подавись! И отзови уже этих ищеек, жадина!» — рявкнула она и развернулась на каблуках.
Я едва успела ее догнать и прижать к себе. Нашлась! На глаза навернулись слезы, а возмущенное «колготка!» прозвучало, как музыка.
Сейчас Руби, которую я уговорила оставить эти деньги себе, окончательно завязала с ремеслом жрицы любви и открыла ателье. Получалось у нее, к слову, весьма неплохо, именно она сшила несколько моих любимых платьев, которые были не только красивыми, но и удобными.
Но на свадьбу она наотрез отказалась приходить — по тем же причинам, что и Мира: «Где я — и где дворец?»
Пришлось идти на подкуп и обещать познакомить Руби с
Жизнь постепенно налаживалась, хотя никогда не бывала спокойной. Какой тут покой, когда лист предзаказа на артефакты занимает три страницы, характер Миры стал только хуже, а в ближайших планах у меня — долгожданная свадьба с кронпринцем и вступление в обязанности принцессы?
И это не говоря уже о троих детях, одна из которых, Эми, никак не могла смириться с тем, что я не до конца ее мама, второй, Рольф, — боялся, что его снова выгонят на улицу, а третий, Хью, — уже вошел в переходный возраст и мог за пару секунд устроить пожар во всем доме.
А ведь скоро к ним прибавиться четвертый, которого я, кажется, ношу под сердцем.
— Поцелуй меня, — попросила я, взяв лицо Седрика в руки.
— Только если ты передумаешь насчет брачного договора, — ухмыльнулся он, поглаживая мое бедро.
Запрещенный прием, между прочим!
Но и я не лыком шита.
— Ни за что, — отзеркалила я его ухмылку.
Седрик прищурился.
— А если я предложу тебе сделку?
Я ничего не смогла с собой поделать: тут же заинтересованно подняла брови.
— Какую?
— «Жить долго и счастливо» — о чем-нибудь тебе говорит?
И раньше, чем я ответила, он меня поцеловал. Я мгновенно растаяла от теплых прикосновений, но не собиралась сдавать позиции.
Впрочем, у нас еще будет время на то, чтобы вдоволь друг с другом поспорить.
Примерно вся жизнь.