Манул
Шрифт:
— Вы забыли одну главную истину, господин охотник. Нечисть не умеет врать.
Врать-то может нечисть и не умела. Но вот по части недомолвок ей точно не было равных, потому Самаэль не спешил радоваться внезапному появлению подобного «благодетеля».
— Какая нынче беспринципная и честная нечисть пошла. Интересно, чем же тебе не угодил наш герой?
— Старые счеты. Некогда он имел неосторожность напасть на меня, и чуть было не отправить к праотцам. Я всего лишь хочу мести, — недовольно проворчал крысолюд. Сколь бы ему не хотелось укрыть эту позорную страницу своей биографии, но на вопросы охотника нужно было отвечать максимально точно, без недомолвок. Потому,
— Ага, вот оно как. Верю, — отсмеявшись, ответил Самаэль. — И чего же ты хочешь взамен, а?
— Покровительства и неприкосновенности.
— Много просишь, — отрезал охотник, но тут же сжалившись, продолжил: — Впрочем, если ты и впредь будешь оказывать мне подобного рода услуги, я как-нибудь закрою глаза на твою крысиную натуру.
— Меня зовут Враст, — приподымаясь, заговорил крысолюд. — Надеюсь, мои сведения вам помогут. А сейчас мне пора.
Сказав это, крысолюд поспешил удалиться, исчезнув так же внезапно, как и появившись.
— И вы вправду решили сохранить ему жизнь? — удивленно спросила Кларисса, в один присест осушив остатки своего грога.
— А почему нет? — равнодушно пожал плечами Самаель. — Какой смысл марать клинок об эту падаль. Его прикончат свои же.
— То есть? — отложив кубок, ведьма захрустела жареной рыбой, сплевывая на столешницу косточки.
— А ты разве не видела? За стойкой сидел его дружок, вроде как берендей. Уже ушел, кстати, — Самаель и сам не стал ждать особого приглашения, с наслаждением впившись зубами в поджаристый рыбий бок. Стоило признать, что рыба, в отличие от грога, была не только свежей, но еще и хрустящей, буквально тая во рту. — Тут вообще не город — рай для оборотней!
— Нет, — виновато понурилась ведьмочка, опустив на тарелку рыбий скелетик. Словно бы ненароком она обернулась, внимательно разглядывая посетителей. Ее внимание не осталось незамеченным: кто-то из посетителей украдкой показал старой карге кукиш. Ведьма вспыхнула, поспешив отвернуться. Уязвленная гордость требовала отмщения, но страх перед охотником был все же сильнее, а потому Клариссе пришлось молча проглотить свою обиду.
— Ты еще молода, — словно бы издеваясь над ней, заговорил Самаель, аккуратно протерев губы платочком. Как и Кларисса, он тоже внимательно изучал завсегдатаев этой забегаловки. Правда, делал это более незаметно. Ведьма фыркнула, оценив его колкость — Опытный охотник с одного взгляда может распознать оборотня. Их выдает и походка и манера поведения голос, и даже взгляд, — мужчина с наслаждением откинулся на заскрипевший под его весом стульчик. — Только мой враг отличался от них всех и водил меня за нос очень долго. Похвально, весьма. Интересно, каким окажется котенок?
— Котенок? Наверное, таким же дураком, как и его папашка! — Кларисса не смогла оставить без внимания то, каким вдруг задумчивым стал ее господин. Все же, они с Лендлархом были старыми врагами. Постоянная борьба за север, за благосклонность царя, за Северный и Соляной тракты их сильно сблизила. Теперь же верный враг погиб. Да вот только радости с этой победы глава цеха явно не получил. Ведь главный приз — вечная жизнь так и не досталась ему. Пропала вместе с исчезновением мальчишки-бастарда. И теперь Кларисса начала понемногу сомневаться, существовал ли в действительности этот артефакт. — Меня вот больше девчонка интересует…
— Не следует недооценивать его, — Самаель потянулся, махнув разносчице. — Не волнуйся так, никуда от тебя эта девочка не денется.
— И как же
Разносчица прибежала быстро, принеся еще одну тарелку с жареной рыбой, поставив перед охотником.
— Поедем в пансион и узнаем, кто поступил в ближайший месяц. Среди них и будем искать… Скорее всего, девушку с котом. Поверь, я сразу узнаю его.
— В пансион поступить не так-то и просто. Не думаю, что эта девка из благородных. Скорее всего, крестьянка какая-то, а то и вовсе батрачка из имения барона. И что только в пансионе забыла? Выскочка, холопка поганая, — прошипела ведьма, зло, вцепившись в рыбу. Кем бы ни была эта девчушка, она ее уже ненавидела.
Самаель, украдкой наблюдавший за ведьмой не смог сдержать усмешки. Уж он-то догадывался о неприязни Клариссы к неведомой девке. У противницы была молодость, была свобода и сила, которой изрядно постаревшая колдунья уже не имела. Впрочем, самого охотника не сильно волновало, что станет с молоденькой ведьмой. Если она покажется ему сильнее — всегда можно заменить устаревшего помощника, если же окажется слабее — пойдет на костер.
— Думаю, наш котенок, дабы порадовать спутницу все же найдет способ пробраться туда, даже для не благородной. Я чувствую, что начинать поиски нужно будет именно оттуда. Завтра же отправлю птицу в цех… Пусть проследят, посмотрят… — подытожил охотник, поднявшись. Оказавшаяся рядом разносчица услужливо улыбнулась, охотно проведя де Клясси в подготовленные для ночлега комнаты. Следом за ним поспешила подняться и сама ведьма, украдкой метнув в излишне набожного обывателя небольшой порчей. Мужчина тут же схватился за живот, вылетев за дверь. За ним поспешил выбежать и один из вышибал-охранников. Идущий спереди Самаель резко остановился, обернувшись к Клариссе. Ведьма прошла мимо, гордо вздернув нос, пробормотав:
— Не надо было ему кукиши порядочным женщинам показывать!
***
— Ты что себе позволяешь, крыса! — ревел Благовест, наседая на Враста. Крысолюд, осознав, что попался в мышеловку, лишь дрожал от страха, глядя на удлинившиеся клыки своего знакомого.
— Что такое? — лепетал Враст, пятясь задом. Далеко уйти от ответа ему не дала каменная кладка, в которую он в итоге уперся спиной.
— Ты еще спрашиваешь, тварь! А кто только что подставил Раамона? — Благовест склонился ближе, буквально прожигая своим взглядом крысу. Коленки крысолюда резко подогнулись. Мужчина побелел, шумно сглотнув.
— О чем ты говоришь, друг? Раамон это вообще кто? — корчить святую невинность крысолюд умел, но его чары не распространялись на разъяренных берендеев.
— Да я тебе сейчас хребет одной левой переломаю, погань! — зарычал Благовест. — Лучше говори по-хорошему пока жив, что ты там наплел охотнику?
Лапа медведя подействовала красноречивее угроз, сомкнувшись на горле крысолюда. Мелкое, тщедушное сердце крысы не выдержало такого шока, и Враст раскололся.
— Да, натравил! Но у меня на то есть свои причины! — пискнул он отчаянно.
— Все знают, что ты сам был виноват в том инциденте. Меньше шпионить за лендлордами надо, чтоб котам в зубы не попадаться, — лапа медведя сомкнулась еще крепче.
— И ничего я не шпионил… — хрипел Враст.
— Все, я устал от твоей брехливой рожи, — подытожил Благовест, сжав шею крысолюда сильнее. Оборотень захрипел, его крысиные глазки налились кровью, длинные желтоватые резцы удлинились, волосы стали дыбом.
— Хорошо, я все скажу, — забулькал он, тщетно пытаясь вырваться из стальной хватки берендея. — Я не добавил ничего от себя, лишь указав, что наш друг помогает девчонке-простушке попасть в столичный пансион!