Маркетинг Girl
Шрифт:
– Давай откроем свойства файла, – предложила Лариса.
– Легко. Вот последний раз файл редактировался 19 апреля. Редактор… Странно, тут мои данные. Ничего не понимаю, – смутилась Ольга.
– Зато я понимаю. Когда ты меняла наше предложение по ценам, ты забыла, что в файле остаются данные о его создании и редакции.
– Ничего я не меняла. У меня где-то должно быть письмо, в котором ты мне прислала коммерческое предложение. Сейчас его найду. – Оля страшно нервничала и не смогла попасть на иконку почтового клиента с первого раза. – Так, поищем во входящих письмах по домену «Радужного и Рекламы». Не
– Похоже на мое. Какой там адрес электронной почты? – спросила Лариса. Оля прочитала адрес.
– Это не моя электронная почта. Первый раз ее вижу. Какой смысл мне отправлять тебе коммерческое предложение не с рабочего, а с другого почтового ящика? Я уверена, что это твой почтовый ящик, и ты, отредактировав прайс, отправила его сама себе на рабочую почту.
Оля сидела ошарашенная, не зная, что ответить Ларисе на ее откровенную ложь. Внезапно Семен Николаевич, молчавший до этого, посмотрел на Ларису и сказал:
– Отличное представление, Лариса. Тебе надо было не продажами заниматься, а в кино играть или цирке. Клоунада у тебя великолепно получается. Для того чтобы подставить Ольгу, ты учла практически все. Ты знала, что ей не придет в голову проверять цены, так как она не могла представить, что ты способна на подлог. Ты подстраховалась, откорректировав свойства файла таким образом, чтобы это выглядело так, как будто его изменила Ольга. И напоследок, ты отправила его с левого почтового ящика.
Ты учла все. Практически все. Кроме одного маленького момента – меня. Мне знаком этот адрес электронной почты. Когда мы с тобой были близки, однажды ты прислала мне с него письмо. Если не ошибаюсь, это была ссылка на сумочку, которую ты хотела в подарок. Ты отправила мне ссылку с нескольких почтовых ящиков, видимо, боялась, что я не получу письмо. Но я его получил, и вот доказательство красноречивее всех этих распечаток лежит на столе. – Семен Николаевич показал на сумочку Ларисы.
Лариса растерянно молчала, безуспешно пытаясь изобразить раскаяние. Весь ее лоск смыло бесследно. Мужчина продолжил:
– Схема простая и понятная. Ты завышаешь цену в прайсах. Клиент платит вашему агентству по завышенной цене. Агентство платит подрядчикам – владельцам рекламных носителей, а они возвращают разницу тебе. Чтобы тебя не раскрыли, коммерческие предложения шлешь не с рабочей электронной почты. Я все понимаю, но зачем обманывать мою компанию? Разве я тебе мало делал подарков или в чем-то тебе отказывал?
– Я хотела самостоятельности и независимости, – всхлипывая, сказала Лариса. Ольга отметила про себя, что Лариса так и не смогла полноценно расплакаться, видимо, совесть ее совсем не мучила. К своему удивлению, Оля не испытывала по отношению к девушке злости, только отвращение.
– Ты свободна. Советую тебе написать заявление на увольнение из «Радужного и Рекламы». Ему я ничего не скажу насчет твоих махинаций, но всех своих друзей, которым я рекомендовал тебя как своего менеджера по рекламе, я предупрежу, чтобы они с тобой больше не работали.
– Может быть, мы сможем договориться?
– Нет.
Лариса встала из-за стола, взяла свою сумочку и, не говоря ни слова, не оборачиваясь, хлопнув дверью, вышла из кабинета. Семен Николаевич некоторое время смотрел на закрытую дверь, потом молча встал из-за стола, открыл шкаф, откуда-то из его глубины достал бутылку водки и две большие стопки и наполнил их до краев. Одну выпил залпом, выдохнул, вторую протянул Ольге. Девушка отрицательно покачала головой. Тогда мужчина залил в себя вторую стопку, а бутылку с водкой убрал обратно в шкаф.
– Возвращаемся к выявленной проблеме, – сказал он, как ни в чем не бывало, хотя Оле было видно, что поступок Ларисы нанес ему глубокий удар.
– Семен Николаевич, это моя ошибка, что я не перепроверила тогда цены на размещение рекламы. Мне и в голову не пришло, что Лариса может пойти на подлог. Чтобы компенсировать потери компании, предлагаю постепенно вычитать из моей зарплаты ту сумму, которую мы переплатили. Приблизительно за год пробел будет закрыт, – предложила Ольга с тяжелой мыслью, что год придется поработать без отпуска и существенно сократить свои расходы.
– Оля, проблема не в том, что мы переплатили за рекламу. Вышло, конечно, нехорошо, но это мелочи. После того как Лариса уволится, я поговорю с Михаилом Радужным и спрошу его, почему мы покупали рекламу по завышенным ценам. Может быть, и сможем выбить компенсацию как постоянные клиенты. Проблема в другом. Как называется наша компания? – вдруг спросил он.
– «Компьютеры Юкка», – не задумываясь, ответила она.
– Точно? Ты не ошиблась? А я было уже подумал, что мы называемся «Моральный принцип» или «Чистая совесть». Я разделяю твое решение не покупать у Ларисы информацию на нашего будущего конкурента, но нам срочно нужно найти решение, как приготовиться к его появлению и как мы будем бороться с ним. Возможно, нам стоило отбросить этическую сторону вопроса и принять ее предложение? Мы ведь коммерческая, а не благотворительная организация.
– Это было бы подло и некрасиво, – парировала Оля.
– Да, ты права, я всерьез не рассматривал ее предложение. Просто рассуждаю вслух. Ольга, мне ведь уже 56 лет. После того, как умерла жена, самая большая радость в моей жизни – это мои внуки и «Компьютеры Юкка», компания, которую я хотел оставить им в наследство. Я создавал эту компанию годами, после того как вышел на пенсию после армии.
Сначала это был просто киоск по продаже комплектующих, затем я стал возить компьютеры на заказ, и вот за 19 лет мы выросли до самой большой сети компьютерных магазинов в городе. Не хотелось бы все это потерять и оставить внуков ни с чем из-за появления большого федерального игрока.
Так что нам срочно нужно выяснить, кто наш враг, и придумать план, как мы будем с ним воевать. Думай, если потребуется моя поддержка – обращайся в любой момент. Вопросы есть?
– Нет, все понятно. Я сделаю все, что смогу, чтобы найти решение этой проблемы.
– Надеюсь, этого будет достаточно.
– Я тоже.
Вторник, 20 сентября, 20.55
– Что-то случилось? Ты сегодня весь вечер напряжена. Я что-то сделал не так? – спросил Роман, лежа рядом с ней на кровати гостиничного номера.