Маршал грозового мира
Шрифт:
— Глупости, — бросила Раль. — Вы сошли с ума, и это уже точно. Я растеряла даже изначальный дар, хранившийся в драконе, на один только разговор на расстоянии. Я бездарность, но при отсутствии всех умений умереть, как надо, я сумею.
Разговор. Разговор на расстоянии. На который потратилось огромное количество магии.
Выходит, что Уна и Раль — одно и то же лицо?
И это её, её он должен был защитить, вместо того, чтобы лежать на полу в полностью беспомощном состоянии и просто ждать, пока Кей не прекратит издеваться над своей жертвой. Это её призывала спасти лента
Он изо все сил рванул руку, пытаясь вытащить пальцы из-под подошв ботинок Кея. В ответ оба каблука прокрутились на месте, дробя мелкие кости пальцев, и Хор зашипел, чувствуя, как по щекам снова катятся слезы из болевших глаз. Да сколько можно уже?
— Прекратите, я сказала! — воскликнула Раль, и в её голосе таилась боль. — Зачем вам это?
— Чтобы нам не мешали, — жестко ответил Кей. — Что ж, я готов закончить. Отдай мне кольцо.
— Какое кольцо?
— Ты носила его при себе с того самого момента, как вытащила из тайника в вашей секретной квартире. Отдай, — напирал Бьюкенен. Он сделал шаг по направлению к Раль, наконец-то освободив руки Хора. — Оно у тебя в маленьком потайном кармашке платья. Отдай, иначе я не ручаюсь за жизнь твоего мужа.
— Я отдам, — тихо сказала Раль.
Пальцы едва слушались Мальса, но он упорно тянул руку к груди, где снова был спрятан люминескарий. Перед глазами что-то мелькало, и в какие-то Хору казалось, что он различает две фигуры на фоне сверкающего купола, но это было всего лишь игрой воображения: он ничего не видел.
— Быстрее! — с раздражением велел Кей.
Только бы он не заметил этого! Заметит — и конец всему. Если разговор уже произошел, значит, люминескарий остался только один и находился он у Хора. Руки дрожали.
— Я… — в голосе Раль проснулась растерянность: она не нашла кольца и теперь боялась, что что-то из-за этого случится с Мальсом. — Его нет. Я не знаю, куда оно пропало… Ведь… Три дня назад точно было здесь, я помню!
Хор не знал, действует ли скрытно: перед глазами маячила сплошная тьма, а паника норовила взорваться в голове. Пальцы словно окостенели. Сердце колотилось. Он осторожно приподнялся, чтобы запустить ноющую кисть под воротник рубашки. К счастью, застежка цепочки оказалась близко.
— Куда ты его дела? — со злостью выкрикнул Бьюкенен. — Хочешь смерти своему мужу?
— Я не знаю, клянусь!
— Куда ты его дела?!
Искалеченные пальцы еле-еле справились с застежкой и поймали кольцо, само скользнувшее в ладонь.
— Повторяю: я не знаю, — отчеканила Раль. — Я не лгу. Если б я куда-то его спрятала, то не стала бы об этом молчать.
— Но я чувствую его рядом с собой, — резко произнес Бьюкенен, заставив Хора вздрогнуть: заметит или не заметит? — Да в бездну все это! Мне не нужно и контакта с кольцом, чтобы сделать все, что надо. Приготовься, дорогая моя. Это будет красиво.
Безымянный палец, послушный более всех остальных, трижды прошелся по внутренней поверхности кольца, оставляя там кровавую полосу.
— Только не трогай его, — прошептала Раль.
Отвратительно зашипело. Последним усилием Хор потащил ладонь к левому
Мальс не знал, что он делает. Он просто направлял всю эту силу, мечтая лишь об одном: спасти Раль. Спасти её. И уничтожить Бьюкенена Аймалдэна.
Сверкало и звенело, перед глазами что-то двигалось, извивалось, как живое, а в ушах стучали часы. Ни жар, ни боль не утихали, переплетаясь друг с другом. И где-то снова били крыльями птицы.
Потом все окончательно стихло, так что Хор мог слышать собственные отрывистые вдохи и колотящееся сердце, но больше внутри купола словно не существовало ничего. Не шипело магией Кея. Не слышался голос Раль. Как будто вылившаяся из люминескария энергия уничтожила все, что только могла.
— Раль? — хрипло позвал Мальс. — Раль?
Ему не ответили.
— Раль!
Тишина мягко покачивалась над головой, уговаривая не шуметь и не волноваться.
Хор осторожно начал ощупывать руками пол: пальцы чувствовали только боль, но центр ладони ещё давал понять, что впереди только глухой холодный камень. Мальс передвинулся на локтях, поскольку ноги опять не слушались, и продолжил искать. Левая рука наткнулась на чьи-то ботинки: это были ботинки Бьюкенена, несколько минут назад топтавшиеся по рукам. Хора передернуло от отвращения, однако через секунду пришло облегчение: он понял, что Кей мертв. В самом деле мертв. Кошмар закончился — только какой ценой?
— Раль!
Видимо, она не могла его услышать. Может, потеряла сознание. Может… погибла. Может, вообще исчезла.
Хор полз дальше и дальше, ощупывая перед собой все негнущимися пальцами, останавливаясь перед бьющейся энергией стеной купола, поворачивая и снова все ощупывая. Но бесполезно. Во всем круге, очерченном куполом тишины, находились лишь он и мертвый Бьюкенен. Раль исчезла.
Временник может переносить в другой участок ленты человека, находящегося на грани смерти.
В критический момент Мальс применил то умение, на какое был способен его дар, и, похоже, Раль действительно отправилась в прошлое. Наверное, она спасена. Только что теперь делать ему?
Ныло все, кроме снова не чувствовавшихся ног. Хор затих, просто ожидая, что будет дальше. Кажется, купол должен был действовать около часа — потом люди в правительстве наверняка смогут его сломать. Но это — потом. Потом…
Глаза заволакивало туманом, прыгали тени. Да какие там тени… Он же не мог ничего видеть. Он просто устал.
Прошло сколько-то времени, и наверху что-то хлопнуло, перестало чувствоваться напряжение от купола, и Хор понял, что его больше нет. Послышался возбужденный шум голосов: люди рядом недоумевали, что же произошло.