Марсианские истории
Шрифт:
Однако здесь скрывались объяснения того события, свидетелем которых он был днем, когда Тара Гелиум сбросила голову со своего спутника, и Гохан видел, как эта голова вернулась к своему телу. Подумать только! — жемчужина Гелиума во власти этих отвратительных созданий!
Гохан вновь вздрогнул, но затем взял себя в руки. Взобравшись на палубу, он опустил самолет на землю. Затем он двинулся к двери в крепость, пробираясь среди лежавших тел, лишенных сознания рикоров, миновав их, он вошел в крепость.
VIII. В крепости
Чек, в недавнем
Было ли его беспокойство и неудовольствие влиянием странной пленницы? Он не знал. Он подумал о смягчающем влиянии шума, который она называла пением. Могут ли существовать более приятные и ценные вещи, чем холодная логика и бесчувственная сила ума? Может ли быть сбалансированное и уравновешенное совершенство предпочтительнее предельного развития единственной характеристики? Он думал о всеобъемлющем мозге, о котором мечтали все калданы. Этот мозг был бы глухим, слепым и немым. Тысячи прекрасных незнакомок могли бы петь и танцевать перед ним, но он не почувствовал бы удовольствия, так как не обладал бы необходимыми органами для восприятия всего этого. Калданы сами отрекались от самых больших удовольствий, доставляемых чувствами. Чек подумал, как далеко они зашли в этом процессе. Вслед за тем он стал размышлять над самой основой их теории. В конце концов, возможно, девушка права: для какой цели служил бы этот огромный мозг, замурованный в своей подземной норе?
Из-за этой теории, он, Чек, должен был умереть. Так приказал Лууд. Несправедливость этого приказа наполнила его гневом. Но положение его было безвыходным. Спасения не было. За оградой его встретили бы бенсы, внутри — другие калданы, безжалостные и жестокие. Такие понятия, как любовь, верность, дружба, не были им знакомы — это были лишь мозги. Он может умертвить Лууда, но какая в этом для него выгода? Другой король будет освобожден из замурованного помещения, а Чек будет убит. Чек не испытал бы даже радости мщения, ибо не был способен на такие чувства.
Чек, взобравшись на своего рикора, шагал по комнате, в которой ему приказали остаться. Обычно он принимал распоряжения Лууда с полной невозмутимостью, так как они всегда были строго логичны. Но вот теперь ему казалось, что это неверно. Его очаровала пленница. В жизни, оказывается, есть удовольствия, и даже много. Мечта о совершенном мозге покрылась дымкой и отступила в самую глубину его мыслей.
В это время в дверях показался красный воин с обнаженным мечом. Это был мужской двойник пленницы, чей мягкий голос победил холодный и расчетливый мозг калдана.
— Молчать! — приказал вошедший, помахав обнаженным мечом перед глазами калдана. Я ищу женщину, Тару Гелиум. Где она? Если тебе дорога жизнь, говори, быстрее и только правду.
Если он ценит свою жизнь! Именно об этом думал только что Чек. Он быстро соображал. В конце концов совершенный мозг сам по себе бесполезен. Возможно, что он найдет путь спасения от власти Лууда.
— Ты представитель ее народа? — спросил он. — Ты пришел освободить ее?
— Да.
— Тогда слушай.
Гохан из Гатола оглядел странное создание с головы до пят — совершенное тело, гротескная голова, лишенное выражения лицо. И среди таких дни и недели томилась в плену прекрасная дочь Гелиума?
— Если она жива и не ранена, — сказал он, — я возьму тебя с нами.
— Когда ее увели от меня, она была жива и не ранена, — ответил Чек. — Я не знаю, что случилось с нею после этого. За ней послал Лууд.
— Кто такой Лууд? Где он? Веди меня к нему!
Гохан говорил быстро и властным тоном.
— Идем, — сказал Чек и направился из комнаты в коридор, ведущий в подземные норы калданов. — Лууд — это мой король.
Я отведу тебя в его помещение.
— Быстрее! — настаивал Гохан.
— Спрячь меч в ножны, — посоветовал ему Чек, — мы будем проходить мимо калданов, и я скажу им, что ты новый пленник. Они мне поверят.
Гохан поступил так, как советовал ему Чек, но предупредил калдана, что его рука на рукояти кинжала.
— Ты не должен опасаться вероломства от меня, — сказал Чек. — В вас заключена моя единственная надежда на жизнь.
— Но если ты обманешь меня, — предупредил его Гохан, — тебя ждет смерть, такая же верная, как и по приказу твоего короля.
Чек ничего не ответил, но продолжал быстро идти по спускающимся подземным коридорам, пока, наконец, Гохан не сообразил, насколько он в руках своего странного помощника. Даже если он обманет его, Гохан не может его убить, так как без его помощи красный человек не найдет обратной дороги к крепости и дороге.
Дважды их встречали и расспрашивали калданы, но в обоих случаях простое разъяснение Чека, что он ведет нового пленника к Лууду, рассеивало все подозрения, и они, наконец, пришли в приемную короля.
— Здесь, красный человек, тебе придется бороться, — воодушевленно прошептал Чек. — Войди туда, — и он указал на дверь перед ним.
— А ты? — спросил Гохан, все еще опасаясь предательства.
— Мой рикор полон сил, — ответил калдан. — Я тоже войду и буду тоже сражаться на твоей стороне. Лучше умереть сейчас в борьбе, чем позже по приказу Лууда. Идем!
Но Гохан уже пересек комнату и входил в соседнюю. У противоположной стены комнаты было круглое отверстие, охраняемое двумя воинами. В отверстии он увидел две фигуры, боровшиеся на полу, и быстрый его взгляд на одну из них наполнил его силой десяти воинов и яростью голодного бенса.
Это была Тара Гелиум, боровшаяся за свою честь или жизнь…
Воины, пораженные внезапным появлением красного человека, стояли в оцепенении. В тот же момент Гохан был рядом, и один из воинов упал, пронзенный в сердце.
— Бей в голову! — услышал Гохан шепот Чека и увидел, что голова упавшего человека быстро ползет к отверстию, ведущему в соседнюю комнату. Меч Чека выбил калдан оставшегося воина из его рикора, а Гохан погрузил свой меч в отвратительную голову.
Немедленно красный воин, а за ним и Чек, бросились к отверстию.