Маша и Медведь. Эророман с пирожками
Шрифт:
– Занята я. Еще задание не всем сотрудникам раздала. Да, и отнести мне ему нечего. Этим еще минут пять стоять в печи, - пожимаю плечами и вытираю капельки пота со лба.
– А те, что ранее испекла уже курьер повез по булочным и пирожковым.
– Маш, не дури! Как только пирожки будут готовы, так сразу бегом к Медведю. Иначе всем секир башка.
Смотрю на Кондратьевну, не скрывая удивления.
– Ой, ну, да ладно Вам уже стращать меня-то. Потерпит “топтыгин” маляся. А если
Волнует меня “медвежка”. Еще как волнует.
– Мне лишь бы пирожки не подгорели, бисквиты встали и крем не перегрелся, - тараторю, думая о Михал Михалче.
– Ой, Пирожкова! Допрыгаешься ты. Вот, рыканет МихМих. Вылетишь из нашего ресторана, как пробка из бутылки и без билета на самолет сразу до своего Парижу Челябинского.
– Я не в Париже живу, а на хуторе Пирожок. Наша фамилия от названия хутора и пошла. Я Вам уже раз дцать рассказывала, - говорю, вынимая из печи противень с румяными пирожками и булочками.
– Машка, не гневи МедведЯ. Прошу тебя, Христом Бога. Тебе чего? Тебе-то ничего…Сиди тут в цехе. А нам с официантами и обслугой слушай рев его. Последнее время совсем хозяин с катушек слетел. Отнеси ты ему несколько пирожков. Сытый МедвеДь - спокойный!
– нудит Задова.
– Ладно, - отмахиваюсь от Зины.
– Отнесу. Скоро.
– Ты только костюм на халат смени, а то МихМиху не нравятся девы в брюках. Мы же тебе специально под твою фигуру сшили китель-халат. Маш, будь человеком, а?
– не перестает гундосить Кондратьевна.
– Хорошо! Надену…
– Ой, и мне дай парочку. С мясом.., - схватив два пирожка, Задова, наконец-то, покидает кулинарный цех.
Вытащив огромные противни, смазываю пирожки подслащенной водой.
Ставлю в печь новую порцию.
Даю распоряжение поварам.
Меняю костюм на китель-халат.
Перекладываю десять штук с разной начинкой на красивое блюдо с фигурной салфеткой и накрываю стеклянной крышкой.
Выйдя из цеха, иду в бар за чайником травяного чая.
В кабинет хозяина захожу, постучав и получив разрешение.
– Михаил Михайлович, доброе утро! Принесла пирожки, - мягко сообщаю о цели своего визита.
– Это хорошо, Машенька! Неси сюда свои пирожки, - Медведь отвечает с такими нежно-рычащими нотками, что по моей спине пробегает приятый холодок.
Осторожно подхожу ближе к столу.
Наклоняюсь поставить поднос с пирожками. И тут…
На тугом китель-халате в области лифа отлетают подряд несколько пуговок.
Полы распахиваются, и вываливается моя грудь нескромного пятого размера.
Опустив поднос, пытаюсь захватить обе полы руками. Но…
Едва
А после его большие и горячие ладони начинают скользить по моему телу, спускаясь в самый низ не слишком длинного халата.
Добравшись до ног, плавно поднимаются вверх под халатом, разгоняя по моей коже табуны безумных мурашек.
– Михал Мих-алыч, что Вы там ищ-щите, - заикаясь, выдыхаю со стоном.
– П-пирож-жок?
– Пирожок уже нашел. Перестань дёргаться, - рычит на ухо Медведь, обдавая мою щеку жаром.
– Д-дерг…что?! Да я под вами даже дышать не могу, - мямлю и вздрагиваю, пока правая рука босса жмакает мои булки, а левая…
– Хоспадя, Вы куда пальцы с-су-е-те?! Вам что там мёдом намазано?
– Пирожкова! Что это?!
– босс замирает, потому как его пальцы упираются в преграду…
– А Вы как думаете?! Крышка от бочонка меда что-ли?! Девица - я ещё, - выдыхаю и стону от стыда и собственной глупости.
– Предупреждать надо, Маша…
– А язык Вам на что?
– шепчу, подразумевая слово “говорить”.
– Язык?! Ну, это я сейчас покажу, - хрипит медведь.
Не успеваю даже охнуть, как Михайло резко переворачивает меня на спину.
Подхватывает мои ноги и разводит колени в сторону, вклиниваясь между ними.
И снова оказывается сверху.
Мы пристально и напряженно смотрим друг на друга.
Дышим, как два быка, которые сейчас должны ринуться в бой.
Одновременно зеркально облизываем губы.
Вид розового влажного языка Медведя заставляет меня вздрогнуть.
Пытаясь скинуть наваждение, быстро моргаю ресницами.
Легче не становится. От волнения мой рот наполняет вязкая слюна.
Я громко сглатываю и шумно втягиваю воздух носом.
В этот момент резко дергается моя оголенная грудь. Ее бы я назвала “вишенкой” на торте несуразно-пикантной ситуации.
Из-за отскочивших пуговиц мои полушария разошлись в стороны, как две половинки персика.
Во время вдоха я постоянно ими невольно касаюсь груди Медведя.
От волнения и еще чего-то совсем мне не понятного, мои груди начинает покалывать и распирать, а соски превращаются в острые горошины.
Они постоянно трутся о широкую и твердую грудь медведя, прикрытую тонкой тканью сорочки.
Понимаю, что мы оба это чувствуем.
Стыдясь, снова хлопаю ресницами. Но…
В это раз Михайло не зеркалит меня.
Он переводит свой жадный взгляд зверя, готового к нападению, на мои груди и со стоном роняет в расщелину между полушариями свое лицо…