Маша и Медведь. Эророман с пирожками
Шрифт:
Михаил все время посматривает на меня и загадочно улыбается.
Немного придя в себя, начинаю дышать ровнее.
– А чего нет, Машунь? Мы же все равно поженимся, - тут же серьезно интересуется Михаил.
– Нет. Потому что нет. Много я таких историй наслушалась. То один на девушке поженится, то другой. А муж потом ей выговоры устраивает, что не девкой взял. А если девушка еще и с детенком одна остается, то совсем беда. Нет, это не моя история. Мне бабуля строго настрого наказала беречь себя, - от переживаний тарахчу
– Верно бабушка твоя говорит. Хорошая она у тебя, правильная, - снова поглаживая мою руку, одобрительно произносит “топтыгин”.
– Вот! И мне тебя еще надо представить деду и бабуле.
– Так они приедут к нам на свадьбу и представишь, - тут же реагирует Миша.
– Нет. Так нельзя. Я тебе сначала должна представить. Ну, показать. Получить одобрение, что ты тот.
– А если они скажут, что не тот? Что, Маш, и замуж за меня не пойдешь?
– кидает на меня настороженный взгляд Михаил.
– Да! Не пойду, - произношу без раздумий, вспоминая историю своей мамы.
– Мне нравится твоя честность, Маша. Но почему?
– не скрывая удивления и озадаченности, выдыхает Медведь.
– Моя мама не послушала своих родителей. Выскочила замуж в девятнадцать лет. И.., - зависаю на паузе.
– И что? Стала несчастной с твоим отцом?
– Нет, - смахиваю с ресницы слезу.
– Она умерла во время родов.
– Извини, Маш. Не хотел будоражить твою боль. Тебя бабушка с дедушкой вырастили, да?
– Да, они у меня хорошие. Самые лучшие. Дедушка Митя - витязь, как ты. Ой, извини, - осекаюсь, словно сказала что-то нето.
– А я что на витязя похож?
– Мишка удивленно приподнимает рыжую бровь.
– Угумс… На бурого мишку и на витязя. Знаешь картину Васнецова “Три богатыря”?
– увидев кивок головы Михаила, продолжаю дальше говорить.
– Ну, вот, вы все втроем словно с этой картины. Ты - Добрыня Никитич.
– Серьезно?
– раскатисто смеется в ответ Михайло.
– А ты все же Маша из мультика “Маша и Медведь”. И знаешь, мне это очень нравится.
– Нравится что?
– смущенно уточняю и трогаю щеки руками, потому что они горят.
– Ну, что ты такая честная, открытая, немудреная. Нравится, что все твои эмоции видны на лице. Вот сейчас ты смущена. И мне это нравится…
– Да ну, тебя!
– Ага, и нравится, что ты “выкать перестала”, - хохочет Михаил.
– Кстати, а о чем вы на кухне с Настенькой шептались?
– А тебе “топтыгин” я об этом не скажу, - начинаю смеяться в ответ.
– Вот и это мне в тебе нравится, Маша! Ну, что? Когда поедем представлять меня дедушке и бабушке?
– Точно, думаешь, стоит ехать?
– произношу с сомнением.
– Ну, вдруг ты передумаешь?
– Машуня, я не передумаю и тебе не дам передумать…
Глава 12
–
– Да, я и не смотрю, Мишуль. Просто пирожки ем, - ехидничаю, сидя на старом пне и откусывая от одного из тех, что везу в подарок своим любимым деду и бабе.
Через неделю после разговора о знакомстве с моими Миша отодвинул все дела для поездки на хутор Пирожки.
Всю эту неделю я отчаянно держала язык за зубами, хотя мне ужасно хотелось рассказать своим самым дорогим людям обо всем.
А главное о том, что я влюблена по уши в лучшего витязя в мире.
Все дни я внимательно присматривалась к “топтыжке”. И мне в нем нравилось все.
Миша на самом деле оказался очень хорошим человеком - внимательным, заботливым, переживательным, сдержанным.
Мне даже пришлось простить ему проявление грубости в мой адрес. Ну, когда “топтыгин” завалил меня на стол в своем кабинете.
Правда воспоминания о том, что он залез в мои трусы и не только, как-то дергали мою девичью душу. Но…
Только теперь уже не обидой, а любопытством, что же дальше и как же это произойдет.
После поездки к родителям я провела в апартаментах Миши.
По-моему настоянию спали мы в разных комнатах. Но…
Пожмакать и потискать меня “топтыжка” позволял себе регулярно с лихвой. Только…
Вздохнув и пропыхтев: “Ну, Маша, погоди! После хутора Пирожки. Доберусь я все же до твоего пирожка!” - всегда останавливался на границе моего нижнего белья.
В трусы мои больше не нырял. За что я его всегда хвалила.
– Правильно, Миша! Ты же хозяин своему слову, - хихикала, поддерживая “топтыгина”.
Хотя меня саму разбирало любопытство: как же это случится и что во мне изменится после нашей близости.
– Марусь, придется машину все же оставить здесь. К сожалению, из этой жижи выбраться без помощи мне не удастся, - через поток мыслей доносится до меня усталый голос Миши.
– А много по времени обходить этот грязевой ров?
– Не, обходить не выход. Придется шлепать на прямки через него. Справа он будет расширяться, а слева - болото, - цокаю, дожевывая пирожок.
– Вещи предлагаю оставить в машине. Возьмем только пирожки и документы.
Осматриваю место нашего бедствия и понимаю: раздеваться придется до трусов.