Маска Гермеса

Новосадов Вадим Юрьевич

Анна излучала девический, насмешливый шарм, и выглядела при этом дамой. Никто бы не устоял перед ней, но она спустилась с Олимпа именно к нему. Тут уж и рассудок можно потерять.

Они сошлись как раз напротив ресторана под названием “Spoon, Food and Wine”, где метрдотель, встретивший их почти с порога, провел их двоих к столику, еще один, через два стола от них, предназначался для двух охранников. Сейчас ресторан был немноголюден, поскольку днем работал с полудня до двух часов, и можно было провести встречу без суетливой атмосферы.

–  Ваши родственники не одобрят вашу встречу с никчемной персоной,

да еще сомнительной репутации, - сразу взял резкий оборот Александр.

–  Если бы мои родственники очень не хотели, то этой встречи и не произошло бы. Но, к счастью, в этом вопросе у меня есть свобода, а они заботятся лишь о моей безопасности. И что же такого плохого в вашей репутации?
– она чуть склонила голову, поглощая его лучезарным светло серым взглядом.

–  Раз вам еще не донесли, то я предпочел бы не вдаваться в подробности.

–  Вы отозвались на мое приглашение, тем самым согласились разговаривать со мной. За чем же дело стало?

–  Я не готов обсуждать свою биографию. Но не прочь выслушать вас, - брякнул оторопевший было Визант.

Она подняла брови в насмешливом удивлении.

–  Вы продюсер, значит, у нас уже есть общие интересы.

–  Пока все только в планах.

–  А я пока тоже только ассистент режиссера.

–  Думаю, как продюсер я вам абсолютно бесполезен. Вам стоит только дать сигнал, и спонсоры станут в очередь.

–  Мне то на них как раз и наплевать, - с детской прямотой воскликнула Анна.
– Если я захочу, то к вам в спонсоры станут в очередь. Вы выдержанный человек, но, по-моему, еще и отчаянный. Не говоря о том, какой вы красавец. Не чета тем подхалимам, среди которых мне предстоит испытывать себя. Во мне достаточно честолюбия, чтобы сносить это меркантильное окружение. Но вот вы, не честолюбец, хотя и гордец, это видно сразу. Мне нужна отдушина. Вдобавок, вы работаете на правительство. Вы, тайный агент. Не спорьте, я знаю. Следовательно, не станете интриговать против меня, в отличие от нашей общей знакомой, Риты Вагнер.

Анна сделала паузу, поглощая Александра своим гипнотическим взглядом. Визант казался невозмутим, но не из-за присущей выдержки - его охватил настоящий шок.

–  Эта лиса связана с Лаврецким, который только и строит планы, как насолить правительству. Все, что связано со мной, буквально пропитано интригами. Поэтому, мне и приятно было бы иметь с вами дело, - ее лицо вспыхнуло румянцем, которое кроме искреннего восторга, отражало и возможную обиду за то, что она могла быть отвергнута.

–  Почему же вы тогда поддерживаете отношения с Ритой Вагнер, если знаете, что она - человек Лаврецкого, вашего врага?
– набравшись духу, осторожно высказался Визант.

–  У меня свои причины. Ко мне, или точнее, к семье, все будут клеиться, в кого ни плюнь. Тогда пусть откроют свои козыри. Что пользы отгораживаться от них, и ждать подвоха. Обнаруженный недруг не так опасен как скрытый. Да и телеканал мне их понравился, именно тем, что он независим от правительства. На родине давно исчезла качественная, независимая журналистика. Пусть я и из правящей семьи, но я же человек разумный, и понимаю как это важно. И этим самым, к слову, я подчеркиваю свою толерантность, что ценится здесь, на Западе. А вообще то, говоря, какое это имеет значение? Давайте-ка лучше выпьем.

Удивленный

ее отнюдь не юношеской логикой, Визант чувствовал в этом некую зловещую паутину интриг. Неужели и ее не чурались использовать как некую фигуру в политической борьбе. За этим скрывались или беспечность, или безумие. Но возможно, тайная политика не признавала границ. Или же, президент просто пренебрегал репутацией своего родственника? Оставалась правда обнадеживающая догадка - кремлевские кукловоды были уверены, что сумеют управлять всеми игроками.

Лаврецкий будет переводить средства на кинопроекты с участием Анны, в то время как органы имеют улики в легализации его доходов и держат его, таким образом, на поводке. Следовательно, Лаврецкий подбирается к президентскому семейству, дабы получить индульгенцию. Однако же не поддавалось объяснению то, что он учредил оппозиционный телеканал.

–  Вы так очаровательны, но в вас столько противоречивого, - вопреки своей воле изрек Александр с иронией.

–  Я уже давно не школьница, не следует со мной разговаривать снисходительно, - с напускной строгостью возразила Анна, позвав жестом гарсона, чтобы сделать заказ.

ГЛАВА 17. ЗВЕРЬ ИЗБЕГАЕТ ЛОВУШЕК.

–  Есть серьезная новость, - начал Воленталь на встрече, проходившей в загородном кафе, на открытом воздухе, откуда открывался мартовский, меланхолично будоражащий вид перламутровой зелени набухающих почек.
– Со счетов “Франк Интернациональ” переводились крупные суммы в оффшорные банки и наоборот. Этот банк не отличается требовательностью к происхождению денег, возможно из-за того, что им пользуются некоторые местные чиновники. Счета ранее принадлежали тем фирмам, на которые указывал Сотник. Их уже и в помине нет, зато недавно были учреждены новые, через которые открывались счета в других банках, недосягаемых для европейского правосудия. За этой перетасовкой может стоять Спирин либо его люди. Ивлев или Юдин. Особой изобретательностью в этом вопросе они не отличаются.

–  Есть улики?
– вяло спросил Александр.

–  Это было бы здорово. Но пока только косвенные свидетельства и догадки. Правда появился сильный аргумент против других фигурантов. Несколько дней назад ваша спецслужба засекла электронные переговоры Спирина и Вагнер. Рита предупредила его о том, что вы имеете доступ к данным о переводах Лаврецкого. Известный нам Мерзоев, бухгалтер мятежников, также пользуется этим банком, “Франк Интернациональ”. Есть о чем подумать.

–  Вы даже знаете, что перехватили на Лубянке. А я вот не знаю, хотя работаю на нее, - с упреком вставил Александр, пока Воленталь переводил дух, наливая вина в бокалы.

–  Возможно, ваше начальство никому не доверяет в этом вопросе, кроме моего начальства. А может оно хочет уличить коррупцию русских чиновников нашими стараниями. Нам это сделать сподручнее и логичнее здесь. Мы участвуем в игре с высокими ставками. И, похоже, они повышаются. Средства Юдина или Спирина, ушли в оффшор, чтобы не остались следы, на которые мы вышли. Хотя, они опоздали. У нас есть нить, и мы можем ее распутать. Но меня сейчас беспокоит суета этого Мерзоева. Это ведь не его личные деньги, а спонсоров терроризма. Вывод напрашивается сам собой.