Маска времени
Шрифт:
– Послушайте, вы не могли бы подстричь меня?
– Подстричь вас? – спросила с удивлением Кандида.
– Да. А то волосы развеваются как флаг. Слишком заметно, понимаешь. Паоло сказал, что вы умеете стричь.
– Умею, но…
– Тогда не будем терять времени.
С этими словами англичанин расстегнул рубаху и оголил плечи. Его торс был мускулистым и гладким одновременно, а кожа – молочно-белой, только из-под мышек выглядывали волосы. Дэвид поставил стул прямо перед огнем, уселся на него и приветливо улыбнулся Кандиде:
– Покороче
Тео неодобрительно посмотрел на них и сказал:
– Я пойду помогать готовить колбасу.
Кандида взяла в руки ножницы и начала изучать шевелюру Дэвида:
– Я, пожалуй, все испорчу, – предупредила она.
– Неважно. Стригите!
Он, видно, любил командовать, как и всякий офицер, и имел вид человека благородного. В его движениях не было ни капли смущения или природной неловкости, как в поведении Паоло и Джакомо. Но главное, Дэвид совершенно не боялся, что его могут схватить нацисты.
Какое-то очарование присутствовало во всем облике англичанина. Тео производил похожее впечатление до того, как его отправили с войсками Муссолини в Грецию, где изуродовали не только ногу, но и душу. Дэвид действительно был очень красив. Кандида заставляла себя не смотреть на его тело, но не могла не отметить мягкой, нежной, почти девичьей кожи, несмотря на твердые сильные мускулы. Стрижка началась.
– Почему вы все время убеждаете меня, что ваш друг очень выносливый человек? Неужели вы нисколько не волнуетесь за него?
– Он из тех, кто выживает, – улыбнулся в ответ англичанин.
– А выглядит таким… беспомощным.
– Ничего удивительного. Красновские – все такие.
– Это его фамилия?
Дэвид расхохотался:
– Зовите его просто Джозеф, или Джо, как я. Он то ли латыш, то ли поляк, то ли еще кто-то. У них у всех такие фамилии. В следующем поколении они уже будут называть себя Крофордами или Крабтри.
Кандида продолжала возиться с волосами англичанина:
– А ваша жена не знает, когда вы вернетесь в Лондон?
– Я живу не в Лондоне и не женат. А почему вы решили спросить про жену?
– Так просто. Если бы она у вас была, то очень беспокоилась бы за вас. Думаю, что и подружек у вас хоть отбавляй.
– Перед войной – да. Но ни одна из них не будет обо мне горевать. У них всех короткая память.
– Разве девушки не писали вам писем, когда вы были в плену?
– Нет. Писала только моя мать. Кстати, у вас прекрасные руки, Кандида.
– Серьезно? – удивилась девушка.
– Я всегда смотрю на руки. Они многое могут рассказать о человеке. Ваши – просто великолепны.
– И что же сказали вам мои руки?
– Что у вас глубокая чувствительная душа.
– Какая чепуха! Наклоните голову.
Но Дэвид не послушался своего парикмахера, а прямо посмотрел ей в глаза. Их взгляды встретились, и девушка уловила во взоре мужчины нечто такое, в чем она побоялась себе
– Вы правда офицер? – спросила она, пытаясь сосредоточиться на своей работе.
– Младший. Всего лишь капитан. А почему вы спрашиваете об этом?
– Паоло и Джакомо готовы выполнить любое ваше приказание.
– Естественное проявление признаков англосаксонской нации.
– Вы говорите как настоящий нацист.
Неожиданно на кухню вошла Роза. Ее губы были поджаты. Фартук крепко завязан вокруг поясницы. Роза плакала накануне, но сейчас взгляд ее был как обычно тверд и упрям.
– Что здесь происходит? – резко спросила она. Англичанин только обаятельно улыбнулся в ответ:
– Я пользуюсь вашим гостеприимством, простите.
– Меня попросили, чтобы я подстригла волосы, мама, – смущенно ответила Кандида.
– Запаршивели совсем в горах. Где-то на марше потеряли все мыло и лезвия для бритья. Спать приходилось в заброшенных сторожках в горах. Сами понимаете – это не очень комфортабельное жилище.
– Разве вы не слышали звука моторов? – мрачно спросила Роза. – Самолеты разыскивают вас повсюду, а вы спокойно занимаетесь здесь своим туалетом.
– Как только ваша очаровательная дочь закончит свою работу, я растаю во тьме, мадам. – Взгляд англичанина выразительно скользнул по контуру груди Кандиды под шерстяным платьем. – Не знаю, как отблагодарить вас за вашу доброту. Вы все замечательные люди, а ваш супруг – просто великий человек.
На это Роза со злостью поставила деревянную посудину на стол и начала сердито что-то в ней размешивать деревянной ложкой.
– Мой муж – глупец, а его доброе сердце способно только погубить нас всех.
– Когда союзники выиграют войну, то Черчилль всех вас наградит.
В ответ Роза только зло расхохоталась. Англичанин даже не знал, что нечто подобное произносили все немецкие мародеры, когда они опустошали соседние деревни.
Наконец Кандиде удалось справиться со своей работой, она выпрямилась и начала оглядывать голову англичанина.
– Как? Хорошо? – спросил англичанин.
– Совсем не похоже на то, что было.
– Это хорошо или плохо? – испуганно спросил Дэвид.
– Теперь вы вполне сойдете за жителя Пьемонта: говорите по-итальянски и прическа подходящая.
Кандида передала англичанину зеркало. И он начал внимательно изучать свое отражение:
– А бритвы у вас нет?
Роза неодобрительно посмотрела в сторону непрошеного гостя, а Кандида быстро достала из шкафа бритвенные принадлежности отца. Англичанин даже вздохнул от удовольствия, когда начал намыливать щеки и бриться бритвой Винченцо. Делал он это быстро, уверенно и очень скоро уже промокнул свое влажное лицо полотенцем. Затем надел рубашку, застегнул ее и закурил сигарету.