Маски сбежавшей невесты
Шрифт:
Отчаянно хотелось сдаться, закрыть глаза и никогда больше не вставать.
Раньше я непременно сдалась бы… ещё в самом начале пути.
Но смерть Мэрион невидимой чертой разделила все на «до» и «после».
Я слишком долго плыла по течению. Уступала, соглашалась, позволяла желаниям других взять верх над моей неуверенностью. Замирала перед опасностью. Выбирала легкий путь.
Что ж, пора заканчивать. Больше нельзя прикрываться Мэрион или Лоррейн и малодушно ждать, пока важное решение примет кто-то другой. У меня не осталось такого права. А значит — вперед, вперед, вперед…
Уж не знаю как, но проблуждав
Из груди вырвался тяжелый вздох. Неделю назад — в другой жизни — мы с Лорри пробежали бы по центральной аллее до самой парадной лестницы какие-нибудь десять минут. А сейчас…
Я стиснула зубы, подбрасывая, по ощущениям, еще несколько недель жизни в костер, подпитывавший мои силы, и, подобрав длинные тяжелые полы плаща, упрямо зашагала вперед.
Мэрион бы не отступила.
Лорри бы не отступила.
раф Хенсли… третий этаж, через западную галерею по черной лестнице…
Осталось совсем немного.
Чьи-то шаги на боковой тропинке заставили меня вздрогнуть. Первым порывом было броситься прочь — слишком свежа была память о погоне в Ночном саду и торжествующем собачьем лае. Но я сдержалась. С трудом сфокусировав мутный взгляд, повернула голову и разглядела среди кустов песочные мундиры гвардейцев императорской стражи.
Стражники на мгновение замерли, пытаясь опознать незнакомую леди. Меня зашатало ещё сильнее. В голове проскользнула безумная мысль упасть им под ноги, чтобы они подхватили под локотки мое измученное тело и с почетом доставили прямо к начальнику императорской службы безопасности. Хотя бы искать не придется. Репутации, конечно, придет конец, но скорейшая встреча с лордом Хенсли и спасение Лоррейн было важнее.
Но, к сожалению или к счастью, стражники предпочли сделать вид, что не заметили одинокой молодой особы, направлявшейся в свои покои после бурно проведенной ночи. Тем более, видневшийся при ходьбе кружевной край нижней рубашки, нетвердая походка и появление со стороны Ночного сада явно намекали на пикантность ситуации.
Вмешиваться — себе же дороже.
Темной тенью я прошла мимо. Стражники отвернулись, едва заметно прикоснувшись к краю шляпы в ироничном знаке почтения. И стража у фонтана — тоже. А после — дежурные на центральной аллее. И лишь гвардейцы у парадных дверей подозрительно покосились на потрепанную незнакомку и выразительно зажгли кристаллы силы, показывая, что готовы применить магию в случае угрозы. Но я свернула на боковую тропинку, ведущую к одному из многочисленных черных входов, и они моментально потеряли ко мне интерес.
Дальше. Дальше.
Западная галерея.
Черная лестница.
Третий этаж.
За дверью было тихо. Сняв маску, я постучала — сначала робко, а затем в полную силу.
— Граф Хенсли! Ваша светлость! Пожалуйста, впустите меня, это очень срочно!
Никто не ответил. Это показалось странным — неужели у лорда Хенсли, родовитого аристократа, занимавшего столь важный пост при дворе, не было в услужении даже личного камердинера? Хотя… сказать честно, мне не слишком хотелось объясняться со слугами. Лорри была в опасности, а я и так потеряла слишком много времени, чтобы бесчисленное количество
Замок подчинился легкому движению руки — даже не пришлось искать замену всегда выручавшим меня шпилькам. Я скользнула в приемную и огляделась, привыкая к темноте.
Никого.
В кабинете тоже было пусто. В душе нарастало беспокойство — быть может, эту ночь граф снова провел на ногах, решая неотложные государственные дела. Или и вовсе в чужой постели…
Почему-то последняя мысль, совершенно неуместная в сложившейся ситуации, зацепила даже сильнее.
Но тут мое внимание привлекла приоткрытая дверь, ведущая из кабинета в жилые комнаты. И я пошла, подгоняемая любопытством, тревогой за Лорри и глупым желанием убедиться, что лорд Хенсли предпочитал ночевать в собственных покоях. дин. Конечно, это было не мое дело, но… последнее, чего мне хотелось — это обнаружить графа за какой-нибудь вариацией постыдных занятий, каких я вдоволь насмотрелась в Ночном саду.
— Лорд Хенсли! Это Эверли, Эверли Вестерс. У меня к вам срочное дело!
Молчание.
Я подошла к двери, чувствуя, как с каждым шагом все быстрее и жарче стучит сердце. Дыхание сбилось, во рту пересохло.
«Боги, что же я делаю? Вламываюсь в покои молодого мужчины. Одна, посреди ночи, в самом что ни на есть непотребном виде».
Я упрямо встряхнула головой, прогоняя навязчивые мысли и так некстати всплывшие в памяти фантазии неугомонной графини.
Нет. Не сейчас.
У меня совершенно не было времени на смущение и пустые девичьи переживания, которые непременно остановили бы меня днем ранее, не дав совершить очередную глупость.
Я решительно шагнула в графскую спальню.
И увидела его.
Лорд Коул енсли спал — слава богам, совершенно один. Темные волосы разметались по подушке, меж бровей пролегла усталая морщинка, которую не смог разгладить даже сон. Сильная рука покоилась поверх одеяла.
— Лорд Хенсли?
Тишина. Он не двигался, не слышал, не реагировал, почти против воли воскрешая воспоминания о скрытом под толщей воды теле Мэрион. Лишь мерно вздымавшаяся грудь и пульсация камня силы на прикроватном столике давали понять, что граф жив.
— Милорд… Милорд!
Задержав дыхание от волнения, я коснулась его плеча…
…и встретилась взглядом с аметистовыми глазами, смотревшими на меня в упор.
От неожиданности я отшатнулась, роняя с плеч плащ — и одновременно лорд Хенсли выбросил вперед руку, хватая «злоумышленника», прокравшегося ночью в его спальню. Крепкие пальцы сомкнулись на предплечье, притягивая меня ближе.
— Милорд…
— Эверли? — граф моргнул, прогоняя сон. — Вы совсем с ума сошли?
Я вцепилась грязными пальцами в его плечи. Со стороны это, верно, выглядело почти как объятия, но мне было все равно.
— Лорд Хенсли! — без тени страха я взглянула в аметистовые глаза. — Мне нужна ваша помощь! Лоррейн… она в опасности!
Граф тяжело вздохнул.
— Послушайте, середина ночи — не время и не место для очередных шуточек моей сестры.
— Это не шутки! — я едва удержалась от того, чтобы совершенно неподобающим образом встряхнуть графа за плечи, в попытке наконец привлечь его внимание. Камень силы на груди полыхнул красным, освещая темную спальню. — Лоррейн в беде!