Мастер дороги
Шрифт:
Они садились справа от выхода, на подоконник, и минут пять трепались ни о чем.
— Хочешь, чтоб в следующем году опять сюда послали? — лениво спрашивал Вадим.
Андреич фыркал. Бухтел больше для виду; сам вошел в азарт, на переговорах что-то пытался объяснять, кивал: «Давай, переведи им!..»
Во время священных пяти минут Вадим доставал молескин и кратко набрасывал для себя основные итоги дня. Чтобы потом не забыть; чтобы проанализировать и учесть.
Потом шли в гостиницу, благо, было до нее еще пять
В первый день Вадим вообще-то не шел — почти бежал. Знал, что Сашка — ребенок самостоятельный, не по годам взрослый; что днями сидит дома один; что никуда не денется (портье предупрежден, не выпустит). Знал — а места себе не находил, улыбался потенциальным партнерам, пикировался с Андреичем, но все время думал: как там сын?
Они поселились в одной из небольших гостиниц, в старинном доме с узкой винтовой лестницей, номера здесь были недорогие, уровень — соответствующий. Жили на третьем этаже и после дня на ногах поднимались медленно.
Сперва Вадим заметил детские кроссовки на алой ковровой дорожке. Поднял взгляд: Сашка смотрел на него спокойно, задумчиво. Сидел на самой верхней ступеньке, дверь в номер была открыта; подпер ее стулом, чтобы не захлопнулась.
— Ждешь нас?
— Ага, — ответил он по-английски. — Жду.
— А чего здесь?
— Так… тут интересней. Лиза говорит, если сидеть тихо-тихо, прилетает настоящий ворон из башни. Вон туда, видишь, где в крыше окно.
— Из какой башни? Какая Лиза? Идем-ка, — Вадим подхватил его и поставил на ноги. — Сейчас мы с дядей Федором оставим вещи, пять минут посидим-отдохнем и — в город, да, Сашка? Гулять!.. Так что там за Лиза? И ворон?
— Ворон из башни, — повторил Сашка, и Вадим догадался наконец: из Тауэра. — А Лиза… ну, Лиза — у нее волшебный зуб. Если вот так прикусить и загадать желание, сбывается. — Сашка скривился: показывал, как именно счастливая обладательница зуба прикусывает.
— Лиза тоже из Тауэра?
— Лиза из Китая. Она здесь работает, у господина Сингха.
— А он?..
— А он из Индии.
— И чего, — спросил Андреич по-русски, — ворон-то прилетел?
Сашка сбросил кроссовки, залез на кровать и закрылся книжкой.
— Погода, — сказал он, — нелетная. Ветер, слышите.
Ветер действительно был сильный, а потом, когда все втроем шли к метро, и дождь зарядил. Лисовская не догадалась положить в чемодан зонтик, да и вообще не слишком усердствовала; поэтому первым делом поехали докупать Сашке вещи, а потом отправились к Темзе. К тому времени дождь уже прошел, так что не торопясь посмотрели на Биг Бэн, на здание парламента; все вокруг было подсвечено: и часы на башне, и сама башня, и видневшееся по ту сторону моста Лондонское Око.
— Ну как, интересно? — спрашивал Вадим.
Сын кивал. Иногда улыбался.
На второй и третий день все повторялось: вернувшись, Вадим с Андреичем обнаруживали Сашку
Все это Сашка рассказывал Вадиму и Андреичу, пока они перекусывали и готовились к вечерним вылазкам.
К самим вылазкам относился почти равнодушно.
— Сегодня, — бодро сообщал Вадим, — мы идем смотреть на собор Святого Павла! Представляешь, Сашка, во время войны немцы его бомбили, а он устоял…
Но что значили все эти его рассказы по сравнению с Лесом Вечной Весны?..
Перед сном Сашка на минутку выходил из комнаты на площадку и глядел в стеклянное оконце на потолке. Ворон все не прилетал.
Вообще-то тайну Лизы и господина Сингха Вадим раскусил на второй же день — и волшебного зуба не понадобилось. Двое портье, по очереди дежурившие за стойкой, были то ли индусами, то ли малайцами. Семейный бизнес, обычное дело; переговорив утром с обоими, Вадим узнал, что их отца действительно зовут господином Сингхом. А уборщицу-китаянку — Лизой.
— Элементарно, — возликовал он. — И никакой мистики.
Андреич хмыкнул и похлопал его по плечу:
— Ты сомневался?
Вадим, конечно, не сомневался. Боялся — да. Лучше пусть Лиза окажется болтливой уборщицей, чем женщиной с волшебным зубом, женщиной, с которой Сашка разговаривает каждый день и которая существует только в Сашкином воображении.
По-хорошему, наверное, следовало бы найти эту Лизу и сделать ей внушение, чтобы не забивала ребенку голову. Вадим не стал. Пусть; если еще пару дней Сашка послушает ее сказки, беды не случится.
— Но странно, — признавался Андреичу, — в кого он такой? То есть я понимаю: в его возрасте дети любят волшебные истории, но представь, он же с четырех лет уже знал, что никакого Деда Мороза не существует, и вообще по жизни очень прагматичный ребенок. Для его лет — так и чересчур.
— Весь в родителей, а?
— Вроде того. Но при этом, видишь, откуда-то вдруг прорывается…
— Ты в его возрасте не верил в гоблинов?
— Так я, — хмыкнул Вадим, — и в Деда Мороза еще верил. И в любовь с первого взгляда…
Андреич как будто хотел что-то сказать, но передумал.
После закрытия выставки, вечером, обсуждали планы на оставшиеся три дня. Вадим еще в Киеве набросал примерный список: куда и когда нужно сходить. С учетом Сашки добавили океанариум и Лондонское Око.