Мастер и Жаворонок
Шрифт:
Ларк указывает на стеклянную дверь.
— Там моя лучшая подруга, — говорит она низким и угрожающим голосом, не сводя с меня глаз. — И она хочет отпраздновать это событие с любимым человеком. С твоим братом, — лицо Ларк морщится, как будто она попробовала что-то горькое. Через мгновение она снова надевает маску дружелюбия и подходит на шаг ближе. — Так что я буду с тобой милой. Ради нее. А ты можешь продолжать хмуриться, ухмыляться, вести себя как придурок, но от меня большего не жди.
Даже не моргнув, она выхватывает напиток у меня из рук и осушает его. Ее глаза наполняются слезами,
— Я думал, ты не пьешь, герцогиня, — говорю я с ухмылкой.
— Видимо, твое общество так действует на меня, — парирует Ларк, пихая стакан мне в грудь, в котором остались только кусочки льда. — И больше никакой «герцогини». Этой сучке отрубили голову.
— Как скажешь, — огрызаюсь я ей вслед, но она уже открыла стеклянную дверь и переступила порог и даже не обратила внимания на то, что я закрыл за нами дверь со стуком, который получился слишком резким и громким.
Ларк направляется на кухню, когда Слоан перехватывает ее в коридоре, ведущем в домашний кабинет.
— Привет, я как раз тебя искала, — ее слабая улыбка исчезает, когда она внимательно изучает лицо подруги. — Все хорошо?
Ларк обнимает Слоан за плечи, не замедляя шага.
— Да, конечно. Кстати, ты очень красивая. Я уже говорила об этом?
— Ты говорила пару раз, когда пыталась наклеить мне на грудь наклейки с золотыми звездами.
— Заслуженно. Это платье просто сногсшибательное.
— Спасибо.
— Я бы не отказалась от бокала вина или, может быть, от текилы, так что давайте уже отправимся в ресторан, мы опаздываем. Не хочу, чтобы Роуэн беспокоился.
— Окей… — Слоан бросает на меня взгляд через плечо, ее глаза внимательно прищуриваются. Я поднимаю руки и неторопливо иду за ними, ухмыляясь. На этот раз что-то в моей натянутой улыбке кажется неправильным, потому что между бровями Слоан пролегает морщинка.
И чувство, что меня сдвинули с мертвой точки, не проходит. Даже когда мы заказываем Убер, Ларк наотрез отказывается ехать со мной. Даже когда мы ужинаем и празднуем открытие «Палача и черной птички», и она все время улыбается кому угодно, только не мне. Даже когда она исчезает вскоре после ухода Роуэна и Слоан. Как и в ту первую ночь, когда мы встретились, она ускользнула, оставив после себя какую-то пустоту.
И после ее ухода это чувство все равно осталось, как будто что-то изменилось в окружающем мире. Как будто я сдвинулся.
И стою в тени.
4_ЗАРОЖДЕНИЕ
ПРИЗРАК
Я вставляю отмычку в замочную скважину. Затем использую иглу специального пистолета. Нажимаю на спусковой крючок, пока замки не поддаются. Раздаются пять тихих щелчков металла о металл. И уже мгновение спустя я стою в доме своих врагов.
Остерегайтесь, я скоро приду с возмездием, и каждый из вас поплатится за свои злодеяния.
Убрав инструменты в карман, я закрываю за собой дверь и проверяю блокнот. Хотя уже запомнил все детали. Проверял перед тем, как прийти сюда. Но нельзя ошибиться.
2 августа. 13:00. Встреча с тату-мастером в салоне «Prism».
Я откладываю блокнот и обвожу взглядом помещение.
Интерьер мне знаком. Я много раз видел из окна. Я знаю, где Ткачиха сидит, пока работает. В какое время ей звонят по телефону. Во сколько она пьет утренний кофе. Привычки Бостонского палача изначально было сложнее отследить. Теперь, когда я получил доступ к расписанию работы ресторанов, стало проще. Но я довольно долго наблюдал, наметив закономерность.
Из-под кофейного столика доносится рычание. Я сгибаюсь в талии, пока не встречаюсь взглядом с котом.
— Ах да, — говорю я, медленно улыбаясь. — Вот и ты.
Кот шипит на меня, и я сжимаю руку в перчатке в кулак. Сердцебиение учащается, когда темные побуждения угрожают взять верх. Но меня успокаивает воспоминание о гневе моей матери.
Пусть безбожники меняют свой образ жизни и даже не думают о том, что они поступают неправильно. Пусть они обратятся к Господу, чтобы тот смилостивился над ними. Всегда обращайся к нашему Богу, ибо он великодушно прощает.
Я отворачиваюсь от животного и подхожу к раздвижной двери, ведущей на балкон. Открываю ее и выхожу наружу. Я много раз видел здесь Палача и Паучиху. В теплую погоду они вместе пьют кофе. Вечером — по бокалу вина. Еще они совершают непристойности, как будто никто другой их не видит.
Но я вижу. Я наблюдал.
За мои страдания и преданность, Господь вознаградил меня. Однажды вечером он показал мне истинную награду, стоящую прямо тут, где я сейчас. Брат. Убийца. Око за око.
Но он преподнес мне еще более ценный подарок. Он показал мне лучшую подругу. Они с Паучихой близки, как сестры. Певица.
Зуб за зуб.
Я возвращаюсь в квартиру и закрываю за собой дверь. Рука Господа ведет меня. Его голос шепчет, и я следую за ним.
Останавливаюсь в столовой, где висят фотографии в рамках. Бостонский Палач и Ткачиха сфер. Знакомые лица. Незнакомые лица. Среди фотографий есть одна, сделанная в ресторане в кабинке. Роуэн Кейн и Слоан Сазерленд сидят рядом. Ларк Монтегю улыбается в камеру. И Лаклан Кейн, наемный убийца, самый смертоносный змей в гнезде. Его взгляд прикован к мисс Монтегю. Ненависть и желание часто неразличимы для меня. Но я знаю, что видел на балконе в ту ночь, когда открылся ресторан. Я помню, что слышал. Между ними вспыхнул гнев. Но за гневом скрывалась потребность. Это горело в глазах Кейна, как два огня, когда он смотрел, как она уходит.
Мое внимание возвращается к Ларк Монтегю. Любимой дочери двух важных шишек. Любимой подруге Ткачихи Сфер. Объекту вожделения Лаклана Кейна. И меня поражает божественное вдохновение. Новая идея. Задатки великолепного плана. Не только отомстить, но и очистить их гниющие души праведным огнем боли и страдания.
Самое страшное страдание — это не умереть. А жить день за днем, зная, что ты навсегда потерял то, что тебе дороже всего на свете. Самого любимого. Самого желанного. Тебя словно заставляют продолжать существовать в мире, которому плевать на твою боль. И ты осознаешь, насколько бессилен перед Божьим гневов.