Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III
Шрифт:
И голос Артемиды за зеркалами звучал всё громче.
— … где ты там, Сизиф? Что ты задумал?
— Здесь я, здесь! — крикнул я, уже чувствуя лишь глухое раздражение. Хотелось поскорее покончить со всем этим. — Давай, иди сюда!
— Думаешь как-то меня обхитрить?! — голос Богини раздавался уже, казалось, из-за соседнего стекла.
— Да нет, — в моём голосе прозвучала грусть. — Никаких хитростей — наоборот, всё предельно просто. Ты и я, и честная схватка.
— Что ещё за тон? — фыркнула она, приближаясь.
—
— Ни в какой другой жизни у нас ничего не могло быть! — в зеркалах отразилась Артемида; на её лице была гневная усмешка. — Что ты городишь, смертный?!
— Вот об этом я и говорю, — отозвался я. — В какой-то реальности, где нет смертных и Богов, где мы поставлены наравне… ты ведь мне тогда и правда нравилась, знаешь.
— А мне — нет! — отрезала она. Шаги звучали всё громче, и вот я увидел Артемиду уже не в отражении, а вживую. — Так, развлечение на ночь.
— Однако же, ты оставила меня в живых, — задумчиво заметил я.
— Минутная слабость, — поморщилась она. — А потом не хотела лишний раз вспоминать о тебе, червяк.
В руках Артемиды сверкнуло золотое копьё.
— Но если тебя это так волнует, то я как раз и пришла устранить эту оплошность. Зря ты не выбрался из лабиринта, пока мог.
Я грустно хмыкнул, глядя прямо на девушку передо мной. Несмотря на свой возраст — десятки тысяч, сотни тысяч? — она была такой же юной и, чего греха таить, прекрасной.
Эх… в какой-то иной реальности, где она не Богиня, а я не искатель бессмертия…
— Ну ты хоть скажи напоследок, — поддел я, — хорошо всё-таки было со мной или нет?
Это уже был не ностальгически-грустный вопрос, а холодный расчёт бойца. Нужно вывести врага из себя, ослабить его оборону. Голову кольнуло сильной болью — моя реплика ходила по краю, едва не выдав притаившимся рядом Пете и Стерлингу весь наш секрет…
— Давай я всё-таки не буду отвечать, — злорадно заметила Артемида, поднимая копьё. — Так и сдохнешь, не узнав ответа.
Кольцо сверкнуло, подобно золотой молнии; я быстро ушёл в сторону, и оно на целую ладонь ушло в зеркало. Впрочем, тут же сверкнуло — и вновь появилось в руках у Артемиды; дыра в зеркале затягивалась.
Не давая ей опомниться, я бросился вперёд, выставив свой импровизированный меч. Артемида не попыталась уклониться, не подумала защититься — вместо этого она выставила копьё вперёд и кинулась навстречу.
— Знаешь, — заметил я, — в твоём божественном возрасте трудно менять старые привычки.
В последний момент я уклонился, уходя от выставленного прямо мне в грудь копья, ушёл вниз и проехался подкатом, полоснув зеркалом по ноге; осколок оставил на коже Артемиды лёгкую царапину — впрочем, та тут же исчезла,
— О чём ты?! — уже полностью в ярости, выкрикнула Богиня.
— Ты охотница, — пояснил я. — Это стало понятно ещё в тот раз; я наблюдал, как ты действуешь. Даже когда на тебя нападают, ты не защищаешься, не действуешь как жертва — только как хищник.
— Да! — выплюнула она сквозь зубы. — Я и есть хищник. Высший хищник! Я действую и побеждаю!!
От удара копьём едва не раскололся пол лабиринта; я успел уйти из-под орудия, но вокруг копья неожиданно разлилась золотая ударная волна, отбросив меня прямо спиной к зеркалу.
— Набрался сил, Сизиф? — почти ласково проговорила Артемида, подходя ближе. — Думал, что этого хватит, чтобы сразиться со мной на равных? Ты ещё больший дурак, чем мне казалось!
— Я тут… — морщась от боли, я всё-таки не сбавил скорость, срываясь с места и оказываясь с другой сторону, — знаешь ли… прикончил Аполлона, поглотив его силу…
— Ха! — рассмеялась Артемида. — Братец всегда был слабее меня. Даже в полную силу он никогда бы меня не одолел…
Удар; Артемида слишком увлеклась своей репликой и не заметила, как я нанёс ей новый удар — со спины; золотая кровь выплеснулась на пол. Рана вновь затянулась, но Артемида вскрикнула. Богиня не привыкла к боли.
— Верно, — согласился я. — Он бы не одолел. Вот только и я — не Аполлон. Я куда сильнее и умнее его.
Следующий удар был тоже за мной — я нанёс его, не давая Артемиде опомниться; вновь вскрикнув, она пошатнулась…
Но тут же пошла в контратаку, отбросив меня ударом копья прочь, прямо на зеркальные осколки. Те сразу же вонзились мне в спину, мигом исполосовав её; я зашипел от боли и поспешил убраться прочь.
Попутно я поглядывал на черневший в полу бездонный колодец — судя по всему, прямой переход даже не в царство Дита, а туда, дальше, в ту дыру, где Зевс и его семейка держали существ Хаоса, Титанов и их прислужников. Чем больше мы дрались, тем больше было вокруг золотой крови, а значит, твари могли появиться в любой момент.
Копьё сверкнуло рядом — и вновь сбило меня ударной волной; я врезался в зеркало, а осколки посыпались сверху.
— Ты переоценил себя, Сизиф! — крикнула Артемида. — Признай это! Ты всегда себя переоценивал!..
Не ответив, я подобрал ближайший осколок, длинный и узкий, как кинжал — и метнул его прямо в Артемиду, вложив в бросок всю силу. Та попыталась уклониться, но не успела; осколок чиркнул ей по шее, оставляя кровавый след.
Рана тут же затянулась.
— Царапина! — рассмеялась Артемида. Теперь она была полностью уверена в своём превосходстве, и даже ярость почти улеглась. — Наверное, даже царапины могут доконать Бога — если их очень много. Но у тебя нет столько времени, чтобы…