Мать-ехидна лучше всех! Записки уборщицы-интеллектуалки
Шрифт:
Моя жизнь так плотно заполнена дочкой, что я давно уже выстраиваю свой рабочий график в соответствии с расписанием ее занятий в общеобразовательной и художественной школах, читаю книги преимущественно вместе с ней и согласно ее предпочтениям, готовлю именно ее любимые блюда. Нет, я не подчиняюсь детским требованиям и капризам, но наслаждаюсь волшебной музыкой слов, которые дочка говорит постоянно: «Мы вместе с мамой!»
Пожалуй, из всех мудрых основ физики мне не по душе только грустный закон всемирного тяготения, согласно которому с возрастом отвисает попа и кожа на лице. Как
Детский вопрос
Разбирая старые журналы, я наткнулась на статью, заинтересовавшую меня давным-давно: «Детские вопросы, которые ставят родителей в тупик». В те годы, будучи молодой и наивной матерью, я мечтала воспитывать ребенка в соответствии с передовыми достижениями мировой педагогики и психологии. Я старательно зубрила матчасть, чтобы неожиданные вопросы дочки не застигли меня врасплох.
Сегодня я не вспомню ни одного прочитанного постулата о правильном поведении идеальной родительницы. Но с удовольствием расскажу, как обсуждала с дочерью самые важные для нее темы. И руководствовалась я не научными изысканиями теоретиков педагогики, а своей материнской интуицией.
Детские вопросы подобно зеркалам отражают тот мир, в котором растет ребенок.
— Мам, а что такое антибиотики? А наркотики? А они вредны для человека?
— Двадцать миллионов фунтов стерлингов — это много или мало?
— Сегодня должны объявить получателей Нобелевской премии по литературе, а тебя не назовут?
Я терпеливо рассказываю об антибиотиках, тормозящих рост живых клеток («анти» — против и «био» — жизнь), и о наркотиках — препаратах, отключающих ощущение боли. Реалии современности окрасили ауру этого великого изобретения человечества в яркий негатив из-за его способности расширять человеческое сознание, калеча при этом мозг. Я стараюсь не оценивать людей, неумеренно использующих наркотические препараты, — я просто подчеркиваю, что это может серьезно поломать любую жизнь. Нужно стараться вырасти сильным человеком, советую я, таким, который может отказаться от соблазнов.
Двадцать миллионов фунтов — это прекрасная сумма для исполнения самых смелых желаний любой семьи, объясняю я, но ничтожно малые деньги, чтобы помочь, например, всем сиротам в российских детских домах.
Нобелевская премия — это вещь, бесспорно, достойная вожделения, честно признаюсь я, но мне она не светит. И потом, вопрошаю я, хитро прищурив глаза, многих ли лауреатов этой премии ты назовешь в числе своих любимых писателей? Даже великая Астрид Линдгрен в свое время не приглянулась высочайшему жюри.
Мне нравится вести с дочкой диалоги о деньгах, творчестве, о будущем. Я всегда честно отвечаю ей, сколько денег и в какой валюте получаю за каждую конкретную статью, сколько мы платим за квартиру Интернет или ремонт обуви. За что я люблю Моэма, Чехова и Пелевина, почему я не могу не записывать свои наблюдения, почему я в детстве не стала учиться музыке… На все эти вопросы я стараюсь подобрать предельно искренний и понятный ребенку ответ.
— А если один ребенок в семье, эти ведь не плихо?
— Это отлично, если ребенок похож на тебя!
Недавно
— Мам, а что такое аборт?
— Это операция, которую делают беременной женщине, если она не собирается рожать ребенка.
— А это плохо? — расстроилась малышка.
— Нет, это не плохо. И не хорошо. Это ситуация, которую нужно просто принимать как данность. Помнишь, мы говорили с тобой, что главное — никого не судить и не осуждать, что каждый человек имеет право на собственный выбор своего пути. Порой женщине нельзя рожать хотя бы по состоянию здоровья.
— А если один ребенок в семье, это ведь не плохо?
— Это отлично, если ребенок похож на тебя!
И напоследок по секрету: все-таки есть один деликатный вопрос, отвечая на который, я бессовестно лгу своему ребенку. Это вопрос о моем возрасте. Я делаю это из самых гуманных соображений — оберегаю детскую психику. Каково будет моей дочке обнаружить около себя старую перечницу вместо заявленной молодой и веселой мамочки-красотки?..
Для одиноких женщин
В далекой молодости мы с подругами, такими же отвязными, ехидными и самоуверенными девицами, потешались над ночными сорочками с глухими вырезами по шейке и длинными надежными рукавами. Мы называли эту модель белья «для одиноких женщин», убежденные в том, что наша собственная неотразимость и сокрушительный эротизм гарантируют нам прекрасное неодинокое будущее. Под эту же рубрику у нас попадали туфли фасона «похороны Сталина», напоминающие галоши, простые хлопчатобумажные чулки в резинку, пальтишки из немаркого посконного сукна и еще масса вещей времен развитого социализма.
Мир изменился, и вещами «для одиноких женщин» я теперь называю совсем другие.
Это практически все изделия отечественных и зарубежных производителей посуды и в первую очередь кастрюль. Они все крошечные! Почти невозможно купить кастрюлю объемом более четырех литров. Хозяйственные магазины показывают сотейники, кастрюлечки и кастрюльки в дивный горошек, ромбик и цветочек — такого объема как раз хватит, чтобы сварить кашку двухмесячному щенку спаниеля. А приличной семилитровой кастрюли, в которой мать благородного семейства сможет приготовить праздничную солянку из четырех сортов мяса, нигде не найти!
А раковины для кухни, выпускаемые на российских и буржуйских предприятиях! В незабвенные времена недавно бушевавшего ремонта я задумала поменять заслуженную мойку из нержавейки на модный аналог из искусственного камня. Мне пришлось объехать немало магазинов сантехники, пока я наконец не нашла мойку, в которую может поместиться кастрюля для холодца или казан для плова (ведро для маринования баклажанов мне и раньше приходилось мыть над ванной).
А газовые плиты, духовки и прочие жарочно-запекательные приспособления, не говоря уже о микроволновках! Они, судя по всему, предназначены для одиноких женщин, вечно сидящих на голодной диете. Две кастрюли моего любимого размера могут поместиться на такой плите лишь впритык, по диагонали, если умело развернуть их и потеснить чайник и сковородку.